– Но за людей мы обязаны отвечать, – возразил тот. – Мы не можем предоставить их самим себе – это слишком опасная сила. Выпустив ее на свободу, мы уже не сможем справиться с ней.

– А почему ты решил, что с ней потребуется справляться?

– Не знаю… – запнулся он. – Судя по тому, как проходит их развитие, нам нужно соблюдать осторожность в обращении с ними. Творец не должен делать ничего, что нельзя было бы исправить.

– Не должен? Тогда ответь мне на вопрос – можешь ты вернуть Мага из Бездны?!

Император промолчал. Геката не сводила с него фиолетовых глаз, настаивая на ответе.

– Если даже так получилось однажды… – проговорил он, поняв, что ему не отмолчаться, – тем более это не должно повториться.

– Нет, – заявила та. – Именно потому, что так получилось однажды, это должно повториться. Неужели… неужели ты стал трусливым, Гор?

Сама того не зная, она повторила ему обвинение Мага в трусости.

– Ты никогда не понимала, что такое – ответственность за других, – заговорил он. – Подумай лучше о несчастьях, которые обрушатся на Силы по вине одного из Властей. Мы не должны ставить под угрозу их бессмертие.

– Почему именно о несчастьях? – спросила Геката. – Вместе с людьми в мир придет новизна, а в ней может быть все – и несчастья, и счастье. Почему ты отказываешь другим в праве самим отвечать за себя? И почему тебе не приходит в голову, что иная смерть лучше иного бессмертия?

– Ты способна заговорить кого угодно. – В ворчании Императора слышалась уступка. – А что ты сама предлагаешь?

– По‑моему, правильнее было бы дать человеческому творчеству свободу, – сказала она. – Наблюдать за людьми, конечно, но вмешиваться только в крайнем случае, а лучше вообще не вмешиваться – все‑таки мы можем оказаться пристрастными в определении крайнего случая. Я считаю, что у нас хватит сил оградить себя от возможных неприятностей с их стороны, пока они развиваются в своем мире. А позже, когда они придут сюда, мы сумеем договориться. Не может быть, чтобы одни творцы не нашли общий язык с другими.

– А как же моя работа? – возмутилась Жрица.

– Продолжай заниматься дураками, – посоветовала ей Геката. – Дураков всегда больше, так что ты без дела не останешься. Главное, чтобы они знали свое место.

Было мгновение, когда Император заколебался. Геката умела убеждать, в ее подаче эта наболевшая история с людьми выглядела не столько опасной, сколько увлекательной. Но согласиться с ней – означало признать, что Маг был брошен в Бездну зря.

– Это невозможно, – отрезал он. – Нам нельзя так рисковать, Геката. Я требую, чтобы ты немедленно отправилась в Исмар и исправила мандалу Мага.

– Не‑ет, – в тихом протяжном голосе Гекаты отчетливо послышалось злорадство. – Может, я могу ее исправить, а может, и не могу. Я не буду исправлять ее, и ты ничего со мной не сделаешь. В Бездну бросают за поступки, а не за отсутствие поступков.

Она была права, и Император не мог не сознавать этого – он был бессилен принудить ее.

– Обойдемся и без тебя, – мрачно сказал он. – Мы будем продолжать свою работу и в конце концов найдем способ преодолеть влияние Мага.

– У вас ничего не выйдет, – раздался смешок Гекаты. – Он все рассчитал правильно. Он дал людям самое сильное оружие – веру в себя, а что может быть сильнее веры творца? Все ваши попытки овладеть сознанием людей разобьются об нее.