– Грязеедов?

– Людей.

– Думаешь, мне оно нравится? – иронически хмыкнул Воин.

– Я не о том. Я хочу сказать, что для такого поведения одних грязеедов мало. Если бы дело было только в них, элемент случайности был бы выше. Но в поведении людей присутствует отчетливая закономерность.

– И что, по‑твоему, это означает?

– Их поведение заложено в законы этого мира, – вывел неизбежное заключение Mar. – В социальные. Ты проверял, что там натворили наши девочки?

– Думаешь, это было нужно?

– Теперь думаю.

– Как мне помнится, там не было ничего особенного, – пожал плечами Воин. – То же, что и обычно.

– Обычно? Мы что, занимаемся опекой людского мира в сотый раз?

– Вообще‑то – нет, – признал Воин, – в первый. Согласен, поведение людей не соответствует обычным законам промежуточных миров. Как мне известно, в стайных законах для животных убийства взрослых особей внутри стаи очень редки, а убийства детенышей вообще немыслимы. Да, иерархия там развита, но не убийства. Между стаями – это, конечно, другое дело.

– Нам пока неизвестно, как обычные стайные законы промежуточных миров взаимодействуют с божественной искрой, – задумался Маг. – Нужно бы как‑то проследить и за этим…

– Нам делать, что ли, больше нечего? – взвился Воин. – Девчонки сами заложили сюда эти законы, пусть сами и следят! Мое дело – доложить об этом Императору!

– Ну, докладывать вроде бы пока рано, – попытался утихомирить его Маг.

– Лучше рано, чем поздно, – веско заявил Воин. – Сейчас мы с тобой слетаем к Императору с отчетом, и я потребую, чтобы он заодно собрал и остальных. Пусть и они поработают!

Маг, как обычно, прибыл в Аалан задолго до Воина и подождал общего вызова. Услышав вызов Императора, он направился в Вильнаррат. Смешно, но он опять оказался там раньше остальных. Сидя за столом, он наблюдал, как в портале по очереди появлялись Жрица, Иерофант, Императрица, Судья, Воин. Последним явился Император.

– Наши ответственные за людей получили интересные сведения, – начал он собрание. – Гелас, расскажи остальным.

Воин подробно сообщил о случаях, которые наблюдали они с Магом. Все слушали внимательно. Император даже кивал на некоторых его словах.

– Мы убедились, что искра уже сейчас проявляет себя, – подытожил он, когда Воин закончил говорить. – Не могу сказать, чтобы меня это радовало. Наверное, все согласятся со мной, что это несколько преждевременно. Загрязнение человеческого мира становится заметной проблемой, да и у людей создается привычка к такому, хм… творчеству.

– Но они не знают, что творят, – вставил слово Маг.

– Трудно сказать, как они поведут себя, если узнают, – возразил Император. – У меня нет никаких причин полагать, что это остановит их.

На это Магу нечего было ответить. У него, как и у Императора, тоже не было таких причин.

– Возможно, это каким‑то образом связано с их социальными законами, – веско сказал Воин. Он успел проникнуться идеей Мага и теперь высказывал ее как собственную. – Как мне известно, за основу социальных человеческих законов были взяты законы для стайных животных промежуточных миров. Не исключена возможность, что при взаимодействии с искрой они работают не правильно.

– Как законы могут работать не правильно? – возмутилась Судья. – Ты, Гелас, сам смотрел их и одобрил. Ты еще потребовал тогда, чтобы эти законы способствовали уменьшению количества людей, когда их станет много, потому что договорился с Императрицей создать им благоприятные условия на ранней стадии развития.