|
Я назвал ресторан извозчику и откинулся на сиденье. Она сидела прямо как стрела, и я мог спрятаться за ней. - Когда вы последний раз бывали в Челтенхэме? - спросил я. Дьявол вертелся вокруг нас в ту ночь. Что бы я ни сказал, каждая реплика в той пьесе, роль в которой мне было суждено играть экспромтом, была предусмотрена: - Родной Челтенхэм... - ответила она. - А как вы догадались? - Ну, понимаете, красивая женщина всегда бросается в глаза. - А вы там жили? - В одном из тех красивых домов на Куинз Парейд. - Мы были с вами, видимо, близкими соседями. Я почувствовал, что ее массивное лиловое бедро пододвинулось ко мне немного ближе - видимо, она хотела подчеркнуть только что упомянутую близость. Я обрадовался, что кэб остановился: мы проехали от казино шагов двести, не более. - Немного чванливо, а? - спросил я, уставившись на освещенный барельеф головы над входом. - Он напоминал огромную картофелину. Мы должны были прокладывать себе дорогу через обрезки хлопчатобумажной материи, которая, думается мне, имитировала легкую прозрачную ткань. Маленький зал был сплошь обвешан фотографиями писателей, актеров и кинозвезд. Мы также вынуждены были поставить свои автографы в книге почетных гостей и, таким образом, стали пожизненными членами этого клуба. Я подписался: "Роберт Деваро". Я чувствовал, как она навалилась на мои плечи, искоса подглядывая, как я расписываюсь. Ресторан был переполнен и довольно ярко освещен круглыми стеклянными абажурами. Вокруг было много зеркал, которые, видимо, были закуплены при распродаже какого-то старинного ресторана, так как были украшены старомодными рекламными надписями вроде: "Баранина отбивная". - На открытии этого ресторана был сам Кокто, - сказала она. - А кто это? - Ах, полковник, - пожурила она, - вы надо мной смеетесь! Я ответил: - Вы знаете, жизнь, которую мне приходится вести, не оставляет много времени для чтения... И вдруг, как раз под рекламой "баранины отбивной", я увидел Кэри - она внимательно всматривалась в меня. - Как я завидую людям, ведущим бурную жизнь, полную приключений и опасностей, - воскликнула моя спутница и положила сумочку - со звоном - на стол. Все ее птичье гнездо всколыхнулось, а серьги задрожали, когда она, повернувшись ко мне, доверительно сообщила: - Расскажите, полковник, о себе. Я так люблю... просто обожаю... слушать, как настоящие мужчины вспоминают эпизоды из своей бурной жизни. Глаза Кэри в зеркале стали огромными, а ее челюсть немного отвисла, будто бы она онемела на середине фразы. - О, понимаете, мне нечего особенно вспоминать. - Мужчины такие скромные в отличие от нас, женщин. Если бы у меня были какие-нибудь необычайные приключения, которыми я могла бы гордиться, я бы при каждом удобном случае рассказывала о них. Челтенхэм, конечно же, казался вам слишком тихим местом. Я услышал, как за соседним столиком звякнула ложка, и неуверенно пробормотал: - О, мне нравится тихая и спокойная жизнь. Что вы будете есть? - У меня такой совсем маленький аппетитик, полковник. Разве что лангуст "Термидор"... - И бутылочку доброго винца? - я чуть не откусил себе язык, но ужасные слова были уже произнесены. |
