Тоби улыбнулся, глядя на неё сверху вниз.

— Ты напугалась.

— Да.

— Может, мне поехать одному?

Она покачала головой. Её путь начался от одной печати в пуританском доме. А теперь она могла увидеть конец путешествия, несмотря на все страхи, несмотря на болота крови, через которые пролегал путь. И она возьмет печать святого Луки с собой.

29

Объявление Эбенизера Слайта о награде за любую информацию о побеге ведьмы из Тауэра, ничего не принесло, кроме обычного урожая из дураков, которые думали, что смогут проложить себе легкий путь к двум сотням фунтов.

Но в сентябре в роялисткой газете «Придворный Меркурий» спокойно напечатали новости. «Ведьма», которая обхитрила Парламентариев, в Оксфорде вышла замуж. И теперь её зовут леди Смолевка Лазендер, и писатель не смог удержаться, чтобы не упомянуть, что, будучи Доркас Скэммелл, она выставила на посмешище хвастливый лондонский гарнизон. Эбенизер улыбнулся. Неужели она думает, что изменив имя на «Смолевку», она сможет убежать от своих врагов?

Сэр Гренвиль был менее оптимистичен, узнав о новостях.

— Итак, она в Оксфорде, и что здесь хорошего? Ты думаешь, её не охраняют? Господь Бог на небесах! Она в гуще королевской армии и замужем! — он нахмурился. — Нам придётся убить их обоих, по закону её собственность теперь принадлежит ему.

Но три недели спустя уже казалось, что проповедники Лондона говорили правду. Эра чудес вернулась на землю, пришла в Англию, где пуритане сражались за власть, и Эбенизер стал свидетелем такого чуда. Он усердно молился Господу, чтобы он дал ему печати, и вот в понедельник дождливым холодным утром, кажется, его молитвы были услышаны.

К нему провели мужчину, лысый мужчина, видимо, совсем не страшился места, куда стража Эбенизера доставила его. Мужчина взглянул на жаровню, на весь в пятнах стол с прикреплёнными к толстой поверхности оковами, и на инструменты, аккуратно развешанные на стенах. Посмотрел на Эбенизера.

— Мистер Слайт?

— Вы кто?

— Имя Мейсон, сэр. Джон Мейсон.

— И вы хотите двести фунтов, Мейсон? — Эбенизер был одет в длинный, отороченный мехом чёрный плащ. Эти подвалы всегда холодные, если в них не кипит работа.

— Нет, сэр, — Мейсон говорил отрывисто и самоуверенно как солдат. Он и одет был как солдат, хотя стража забрала у него меч.

— Не хотите? — Эбенизер скрыл своё удивление, но добавил в голос угрозы.

— Мой полковник хочет, сэр. Он меня прислал.

Эбенизер нахмурился. Он не привык к такой уверенности от мужчин и женщин в этой комнате. Посмотрел на стражу, стоящую настороже позади Мейсона и снова на Мейсона.

— И кто ваш полковник?

— Имя Деворакс, сэр.

Эбенизеру имя ничего не говорило. Он провёл рукой по блестящим длинным волосам, зачесанным назад, открывающим бледный лоб.

— Мейсон, у меня были десятки людей, заявлявших, что они заслуживают мои деньги. Последнего пришлось наказать. Я просверлил ему дырку в языке, чтобы отучить его от вранья.

— Что вы говорите, сэр, — весело ответил Мейсон, не пошевелившись.

— Нет! Не что я говорю, а что вы говорите. Вы пришли по поводу ведьмы?

— Так, сэр.

— Ну? Я уже знаю, где она находится, так что не думаю, что вы заслуживаете награды.

— Да, сэр. Я здесь только для того, чтобы передать послание, сэр, и маленький знак о добрых намерениях полковника Деворакса, — Мейсон говорил, как будто докладывал о состоянии кавалерийских лошадей командиру отряда.