– Черт… – Марк бросил на Аделию помрачневший взгляд.

– В чем дело? – бросил в трубку детектив, судя по всему, он садился на мотоцикл. Через мгновение взревел мотор.

– Ее здесь нет. Найди ее, Аксель.

Марк отключился. Аделия следила за ним с вежливым и напряженным любопытством. Ее красивое лицо потемнело, глаза заблестели. Женская интуиция и наблюдательность психолога заставили ее сжаться, словно перед ударом.

– Соберитесь, Аделия, – проговорил Марк, – и ответьте мне на вопрос. Куда Энн Лирна могла отвести вашу дочь?

15. Говард Логан

29 июня 2001 года

18:11, Старый Треверберг

Так опасно Говард не вел машину ни до, ни после того дня. Он сбежал по лестнице участка, не заметил, как пересек фойе, нашел свой автомобиль в дальней стороне парковки для сотрудников, завел его и, не дожидаясь, пока мотор разогреется, рванул с места. Машина не ожидала такой наглости, некоторое время отфыркивалась и дергала коробку, заставляя полицейского на чем свет стоит поносить «автомат». Он вырулил со стоянки, бросил авто в сплошной поток, потом попытался вырваться на пути объезда, но столкнулся с непреодолимыми трудностями в виде суженной до одной полосы из-за припаркованных машин дороги. Пришлось вернуться на кольцевую, овалом опоясывающую весь город, соединяющую самые разные районы. Проблема в том, что Мун жил в Старом Треверберге. И попасть туда можно только по мостам, которые бессовестно устарели и наглухо стояли даже не в часы пик. А он ехал в самое нагруженное время.

Как он понимал Акселя, который предпочитал мотоцикл!

Смирившись с тем, что добраться до дома Муна он сможет не раньше чем через сорок минут, Говард проверил, включена ли рация, и достал телефон. Мозг лихорадочно решал, что делать. Он мог поднять на уши всех полицейских города, заставить кого-то доехать до дома художника раньше него и проверить, как там обстоят дела. Но у него не было ордера и реальных оснований для такого поступка. В Треверберге каждый день происходят ограбления и убийства, и ложная тревога повлечет за собой чью-то смерть, которой можно избежать благодаря неусыпному надзору полицейских.

Логан пытался убедить себя в том, что его беспокойство не стоит и выеденного яйца, но голос в голове твердил о другом. Находясь в глухой пробке на центральном шоссе, он был полностью уверен в том, что нарисованный Грином самый негативный сценарий происходящего в эти минуты разворачивается в особняке художника. Позвонили люди из IT-отдела, сообщили, что несколько дней назад Сэм приезжал в Центральный дом художников вместе с дочерью и няней. Магдер пропал сегодня. Сначала он был у Ковальской на терапии, потом должен был вернуться на работу, но не вернулся. Позвонил секретарю и сказал, что уехал на встречу, чтобы его не ждали. В городе было еще мало камер наружного видеонаблюдения, и его не смогли отследить после выхода от Ковальской. Старсгард поднял на уши Интерпол, требуя доступа к их системе отслеживания, чтобы подключить все городские камеры и найти Магдера, как только он засветится перед любой из них, но бюрократия способна убить любое начинание. Доступа они не получили. Пока не получили.

Несколько минут назад отзвонился Тресс, который попал в такое же положение, как Говард, застряв на пути к дому Магдера. Он опережал стажера минут на пятнадцать и уже успел добраться до Южного моста, где, как всегда, случилась авария и из четырех полос намертво встали две. Логан ругался себе под нос, ненавидя этот город, всех этих людей, которые куда-то зачем-то едут, и себя за то, что проблесковые маячки не спасали в таких пробках.

Машина плелась в потоке, Говард подпрыгивал от нетерпения и, когда миновал мост, подумал, что заплачет от счастья. Влетев в Старый город, стажер безошибочно свернул в неприметный проулок, который соединял два шоссе, и наконец оказался на свободной дороге, ведущей к району, где жил Мун.