И ум людей твоею тенью полн,

         А тень твоя, скитаясь в крае диком,

         Чужда всему, внимая шуму волн,

         И тешится морских пернатых криком.

    Не позднее 1828

Бессонница

         Часов однообразный бой,

         Томительная ночи повесть!

         Язык для всех равно чужой

         И внятный каждому, как совесть!

         Кто без тоски внимал из нас,

         Среди всемирного молчанья,

         Глухие времени стенанья,

         Пророчески-прощальный глас?

         Нам мнится: мир осиротелый

         Неотразимый Рок настиг —

         И мы, в борьбе, природой целой

         Покинуты на нас самих;

         И наша жизнь стоит пред нами,

         Как призрак, на краю земли,

         И с нашим веком и друзьями

         Бледнеет в сумрачной дали;

         И новое, младое племя

         Меж тем на солнце расцвело,

         А нас, друзья, и наше время

         Давно забвеньем занесло!

         Лишь изредка, обряд печальный

         Свершая в полуночный час,

         Металла голос погребальный

         Порой оплакивает нас!

    Не позднее 1829

«Как птичка, раннею зарей…»

         Как птичка, раннею зарей

         Мир, пробудившись, встрепенулся…

         Ах, лишь одной главы моей

         Сон благодатный не коснулся!

         Хоть свежесть утренняя веет

         В моих всклокоченных власах,

         На мне, я чую, тяготеет

         Вчерашний зной, вчерашний прах!..

         О, как пронзительны и дики,

         Как ненавистны для меня

         Сей шум, движенье, говор, крики

         Младого, пламенного дня!..

         О, как лучи его багровы,

         Как жгут они мои глаза!.