– Я получил её в последнюю выездную кампанию, – ответил он, имея в виду футболку.

– Хм.

– Я люблю следить за новостями. Люблю учиться.

– Моя мама слушает НОР.

Он так и не обернулся.

– Я должен был поинтересоваться раньше, но у тебя есть коробки с украшениями для Рождества, – он покачал головой, – для Йоля, чтобы мы смогли их поискать?

Он сменил тему вместо того, чтобы подыграть. Интересно. До этого момента он не казался человеком, который не откажется от вызова.

– Или деревья для зимнего солнцестояния не украшают? – сухо продолжил он. – Мол, природа создала ёлки без гирлянд.

Вот Норс, которого она знала. Но… знала ли она его на самом деле? Мариголд пронзила мысль, как невыносимо сильно она хочет его узнать.

Она подошла к Норсу.

– Мы украшаем.

Норс обернулся, не осознавая, как близко она стоит. Он не сделал шага назад и не дрогнул.

– Значит, коробка есть.

Его голос был настолько глубоким, что у Мариголд побежали мурашки.

– Да. Точнее две.

Норс улыбнулся.

– Можешь их описать?

– Одна из под старого замка «Фишер Прайс». Вторая – от тюдоровского дома этой же фирмы.

– Я вроде таких не видел.

Его голос каким то образом стал ещё глубже. И – хорошо, она могла это признать – сексуальнее. Глубокий и сексуальный голос, который говорил о каких то коробках.

Мариголд отвернулась, улыбаясь самой себе.

– Принести тебе попить? Воды? Кофе? Чаю?

Норса забавляло её приподнятое настроение. Даже если он не знал причины.

– Ага. Кофе. Спасибо.

Кухня тоже была захламлена, но в отличие от остальной части квартиры предоставляла больше места для манёвра. Пока Мариголд варила кофе, Норс взял круглый столик и два стула и соорудил уютную обеденную зону в углу гостиной. Мариголд обычно ела стоя или за письменным столом. Она уж и забыла, когда в последний раз собирались за столом вместе с матерью.

Позади неё появился Норс и указал на агрегат для кофе.

– А это что?

– Френч пресс.

– Прикольно.

Она пожала плечами.

– Мама не верит в электрические кофемашины.

– По крайней мере, она верит в кофе.

Мариголд рассмеялась, доставая из шкафа две кружки (обе ручной работы, так как мама вдобавок верила в местных мастеров).

– Ты какой будешь?

– Чёрный.

– Так и думала. Крепкий парень любит крепкий кофе.

Норс фыркнул.

Мариголд усмехнулась.

– Я тоже пью чёрный.

Он наклонился над кухонным «островом», вытянувшись во весь свой немаленький рост.

– А я думал, ты любительница травяных чаев.

– Понятно. – Мариголд протянула ему кофе, закатив глаза. – Из за ресторана.

– Из за солнцестояния, имени и этой керамической кружки. – Он поднял кофе. – А что за ресторан?

Мариголд совсем забыла, что не рассказывала про ресторан. Казалось, они знают друг друга давным давно.

Мариголд села за столик для патио, Норс занял место напротив неё.

– У моей мамы ночной веганский ресторанчик с домашней кухней в центре города, – выпалила она на одном дыхании. – Да, знаю. Очень по эшвилски.

– «У Генриетты»? Твою маму зовут Генриетта?

У Мариголд взлетели брови от удивления.

Норс пожал плечами.

– В городе мало ночных ресторанчиков, а в Шугар Ков их вообще нет, так что я частенько захожу в «Генриетту» после кинотеатров или концертов.