Эбопа, раздраженный черным львом, который вцепился в его ногу, двинул ей и протащил льва по трону, как обычный человек соскабливает что-то со своей обуви.

Черный лев покатился по полу, и совершенно случайно, он и Джад-бал-джа столкнулись вместе. Львы сразу же вцепились друг в друга. Они закрутились, кусаясь и царапаясь, словно были столкнувшиеся кусты перекати-поля из меха.

Эбопа повернул свою черную тыквенную голову и посмотрел на Ханта. Хант никогда не видел подобного взгляда. Он был почти гипнотическим. Эбопа присел и сделал один медленный шаг. Монстр задрал морду, чтобы показать свои странные зубы.

Хант перепрыгнул через ограждение помоста и упал на арену.

Завороженный Эбопой, Хант не знал о толпе воинов, с грохотом, бегущих по арене в направлении Тарзана, Джин и Ньямы. Когда он увидел Джин на мгновение, то воодушевился, а затем при виде Тарзана, загорелся еще большим энтузиазмом. Он не узнал другую женщину, но судя по виду, можно было полагать, что она была вместе с Джин и Тарзаном.

Затем его захлестнули воины, с грохотом несущиеся к ним.

«Из огня, да в полымя», — подумал Хант.

Но Эбопа, разочарованный потерей своей главной добычи, той, что была вкуснейшим лакомством — человека — спрыгнул с помоста и легко приземлился на арене, словно кузнечик, позади Ханта, Тарзана, Джин и Ньямы.

Воины, бросившиеся было к Тарзану и остальным, испустили крик ужаса и повернулись, чтобы бежать прочь от своего бога. Они отчаянно пытались взобраться на стену, с которой спрыгнули, но не смогли этого сделать. Они поднимались друг на друга, как муравьи, давя упавших под собой. Таким образом, некоторые взобрались наверх, в то время как другие умерли под их ногами, или стояли внизу, в страхе вжимаясь телами в стену.

Тарзан повернулся и, посмотрев через плечо, увидел источник их паники.

Эбопа подкрадывался к Ханту.

— Хант! — заорал Тарзан. — Сзади!

Хант повернулся и увидел Эбопу.

Эбопа присел, согнув свои ноги.

И сделал прыжок.

Глава 22

Тарзан использовал флагшток как шест для прыжка. Он высоко взлетел и спустился на голову Эбопы тогда, как зверь прыгнул. Существо забарахталось, ринувшись вперед и приземлилось на песке арены, уткнувшись мордой вниз. Монстр с ревом вскочил и сбросил Тарзана со своей спины хлестким движением своего позвоночника.

Создание двигалось, стоя в позе на одной ноге и держа свои лапы-крючья поднятыми перед собой. Тварь сменяла свои позы. Она танцевала на песке, изворачиваясь и шипя. Тарзан в тот же момент понял многое. В позах боевых искусств, что он видел на камне, были изображены движения этой твари. Обычный богомол, возможно, приходившийся двоюродным братом этому зверю, совершал аналогичные движения. Системы некоторых боевых искусств в Китае были основаны на этих движениях, включая также и то, как сражались воины Ура. Они пытались имитировать движения своего бога, разработав целую систему борьбы, основанную на этих странных позах.

Тарзан выпустил шест, когда сделал свой прыжок, а затем крикнул Ханту, чтобы тот отступил назад.

— Вы не сможете одолеть его в одиночку, — возразил Хант.

— Подожди, пока он не будет занят мной, — закричал Тарзан. — А затем нанести удар!

Тарзан имитировал движения существа. Он пытался сосредоточиться только на Эбопе. Намерения Эбопы было трудно предугадать. Формы и изгибы его тела отличались от человеческих. Небольшое движение, которое могло заставить подумать, что нападение исходит из одного направления в человека, могло быть совершенно неверно истолковано в случае этого монстра. Его кости и мышцы… Они не работали таким же образом, как у людей.