— Сюда, — пробормотал Боджентль, откидывая портьеру, ведущую в темный коридор.

Глаза Хокмуна напряглись, когда он попытался разглядеть что-нибудь в непроглядной темноте. Он осторожно сделал шаг вперед и не успел очутиться в коридоре, как все вспыхнуло ослепительно ярким светом.

Резко очерченным силуэтом выделялась огромная фигура графа Брасса со странным кованым оружием, которое он держал в обеих руках, точно направляя его в голову Хокмуна.

Хокмун судорожно вдохнул и попробовал отпрыгнуть в сторону, но коридор был слишком узок. Раздался треск, который, как ему показалось, разорвал его барабанные перепонки, затем раздался мелодичный жужжащий звук, и Хокмун рухнул навзничь, потеряв сознание.

* * *

Очнувшись, когда наступили золотистые сумерки, Хокмун с удивлением понял, что давно не чувствовал себя так хорошо. Его и мозг и тело, казалось, пульсировали жизненной силой, какой у него никогда не бывало раньше. Он улыбнулся и потянулся всем телом. Он лежал на металлической скамье. Согнув руку, он дотронулся до Черного Камня. Он все еще был на месте, но качество его изменилось. При прикосновении он не напоминал человеческую кожу, перестал обладать неестественной теплотой. Теперь это был просто драгоценный камень, твердый, гладкий и холодный.

Открылась дверь и вошел граф Брасс, глядя на Хокмуна с чувством глубокого удовлетворения.

— Мне очень жаль, если вчера вечером я вас напугал, — сказал граф, — но было необходимо действовать быстро, парализовать Черный Камень и забрать у него его жизненную силу. Теперь этой силой владею я. Она нейтрализована мною как с помощью волшебства, так и чисто физически, но вечно я не смогу ее удерживать. Она слишком сильна. Когда-нибудь она вырвется из той тюрьмы, куда я заточил ее, и вновь перетечет в Черный Камень вне зависимости от вашего нахождения.

— Значит, я только получил отсрочку, а не полное избавление, — заметил Хокмун. — Как долго может продолжаться эта отсрочка?

— Не могу сказать. Почти наверняка я могу дать вам шесть месяцев, может быть, год, а может и два. Но, с другой стороны, все вообще может закончиться за несколько часов. Я не могу обманывать вас, Хокмун, но я могу дать вам дальнейшую надежду. На востоке живет волшебник, который может удалить Черный Камень из вашей головы. Он борется с Темной Империей и может помочь вам, если вам удастся когда-нибудь найти его.

— Как его зовут?

— Малагиджи из Хамадана.

— Значит, этот волшебник из Персии?

— Да, — кивнул граф. — Так далеко, что туда почти невозможно добраться.

— Что ж, мне только остается надеяться, что ваше волшебство продлится достаточно долго, чтобы поддержать меня хоть немного, — вздохнул Хокмун и сел. — Я оставлю ваши земли, граф, и отправлюсь в Валенсию, чтобы присоединиться к ее армии. Она собирается бороться против Гранбретани, шансов на успех у них нет, но, по крайней мере, мне удастся умереть не раньше, чем я отправлю на тот свет нескольких собак Темной Империи за все то хорошее, что они со мной проделали.

Граф Брасс сухо улыбнулся.

— Я подарил вам жизнь, и вы тут же решили пожертвовать ею. Предлагаю вам немного подумать, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги. Как вы себя чувствуете, милорд герцог?

Дориан Хокмун поднялся со скамьи и снова потянулся всем телом.

— Я проснулся, — ответил он.