Барни подумал о тяжело больном детективе, томящемся под землей, в глубине подземного хода. Подумал о трех мужчинах и одной женщине — «опасной банде преступников», как назвал их инспектор. Теперь они смогут выпытать у своего несчастного пленника все, что им нужно. И, наверное, оставят его там медленно умирать, а сами преспокойно скроются. Как давно они используют это место? Сколько коварных замыслов здесь задумано, скольких людей держали они за кирпичной стеной в темноте подземного хода?

Барни мучительно искал правильное решение. Как ему лучше поступить? Как предупредить людей о том, что в Ринг о'Беллз-холле случилась беда? Может, попробовать вылезти в окно и спрыгнуть вниз? Нет, слишком высоко.

И тут, взглянув на поблескивающие в темноте колокола, он понял, что нужно делать. Почему он не додумался до этого раньше? Это же как раз то, что нужно!

Он начнет бить в колокола! Но не так, как это сделала Миранда, а громко, без остановки! Он поднимет на ноги всю деревню! И полицейские сразу же примчатся в Ринг о'Беллз-холл. Они поймут, что необходима их помощь!

Но ему пришлось с сожалением отбросить эту мысль. Ведь колокола предупредят и преступников, и они смогут быстро подняться из подземного хода и скрыться на машине. Барни напряженно думал: «Сейчас они, должно быть, находятся далеко под землей, за пределами фундамента здания, за кирпичной стеной, в которой, очевидно, есть какой-то проход. Значит, скорее всего звона колоколов они не услышат? Колокола станут сигналом для всей деревни — но не для бандитов».

— Да, это блестящая идея! — решил в конце концов Барни. — Миранда, малышка, боюсь, чтр напугаю тебя еще больше, но другого выхода нет — я буду звонить в колокола!

Барни распластался на полу у отверстия и, протянув руки, ухватился за короткие веревки, на которых висели колокола.

Раскачав их, он начал звонить в колокола.

Какой это был звон! Никогда прежде, наверное, эти колокола не звонили так громко, так безудержно и так настойчиво.

Динь-динь-дон!… Динь-динь-дон!… Динь-динь-дон!…

Сила звука в башне была чудовищной. Миранда, громко взвизгнув, бросилась к окну, и через мгновение она скрылась за ним, но Барни этого не заметил. Прижав голову к отверстию и тяжело дыша, он изо всех сил дергал за короткие веревки.

Запертый в сундуке Роджер услышал этот перезвон и оцепенел от ужаса. Колокола! Опять они звонят сами по себе! Как они узнали, что враги здесь, в этом самом доме? Он сжался в комок под крышкой сундука, дрожа всем телом.

Снабби тоже услышал колокола. В этот момент он застыл в своем тайном укрытии в крайне неудобной позе. Когда тишину резко и неожиданно нарушил оглушительный звон, Снабби едва не вывалился из дымохода. От испуга он опять сполз вниз и уселся на холодном полу. Его трясло так сильно, что было слышно, как зубы выстукивали частую дробь.

«Колокола! — подумал он. — Опять эти колокола! Откуда они знают?… Как догадываются, что здесь снова враги?…»

Ни ему, ни Роджеру и в голову не могло прийти, что это звонит Барни. Ведь они даже не знали, что он находится на башне.

Снабби был слишком испуган, чтобы выбраться из своего убежища. Ему казалось, что бандиты только и ждут, чтобы наброситься на него. И он принял твердое решение оставаться в тайнике до последнего. Теперь-то он хорошо понял, что чувствует кролик в момент опасности, когда сидит, затаившись, в темной тесной норе. А услышав этот жуткий звон, Снабби подумал, что ничто в мире не заставит его вылезти из дымохода!

Четверо преступников в глубине подземного хода звона почти не слышали. От поверхности их отделяла толща земли и кирпичная стена, заглушающая какие бы то ни было звуки извне. Все, что различил их слух, был слабый металлический звук откуда-то сверху, но это нисколько их не насторожило.