– И тогда, чтобы устоять, ты попытался превратиться в дракона. Быть драконом все таки лучше, чем комнатной собачкой, верно? Не нужно лизать кому то пятки или вымаливать подачку, как это годами делала твоя мать.

Регина расправила плечи:

– Но ты не дракон, дорогой! Так же как и я не сирена и не Прекрасная, но жестокая дама! Просто в твоем характере есть что то от дракона. Так же как в моем – от сирены. – Маркус поднялся, и Регина заторопилась. – Но это еще не все. Ты благороден, поскольку стремишься защитить невинных. Ты умен – я сама видела, сколько книг ты прочел. – Горло у нее сдавила судорога. – И ты чудесный любовник – даже несмотря на все твои дурацкие разговоры о том, чтобы приковывать женщин на цепь и держать их в донжоне. А раз так, не пора ли бросить попытки вести себя как дракон, покаты еще не испортил себе жизнь?» – Приподнявшись на цыпочках, Регина осторожно провела кончиком пальца по шраму на его щеке. – Не пора ли указать дракону его место?

С губ Маркуса сорвался долгий стон.

– А как?

– Неужели ты не догадываешься? Лично я поняла это еще в тот день, когда впервые встретила тебя… но окончательно убедилась, когда увидела тебя в «Олмаке» во всем твоем великолепии. Ты виконт Дрейкер, аристократ и настоящий мужчина, в жилах которого течет кровь английских королей! Ты принц, пусть не по имени, зато у тебя душа принца. И если бы я не видела этого, если бы не угадала, что в шкуре дракона прячется принц, разве я когда нибудь позволила бы тебе поцеловать меня? И вышла бы за тебя замуж? – Слезы потоком хлынули у нее из глаз и потекли по щекам. – Разве полюбила бы тебя?!

В глазах Маркуса вспыхнула безумная надежда. И тут же погасла. Он упрямо покачал головой:

– Ты клянешься, что любишь меня, но… надолго ли? Даже моя собственная мать не сумела полюбить меня! Как же тогда сможешь ты?

В голосе его было столько боли, что Регина похолодела. Нет, она не позволит ему снова спрятаться в свою скорлупу!

Она обхватила его лицо ладонями и заглянула в потемневшие от муки глаза.

– Твоя мать по своему тоже любила тебя, я уверена в этом. Просто не знала, что с тобой делать. Ты рос, и она самонадеянно решила, что сможет удержать за хвост такого огромного, великолепного зверя, и… и вдруг обнаружила, что это свыше ее сил.

Почувствовав, как слезы вновь застилают ей глаза, Регина обхватила его за шею.

– Но я – я смогу удержать тебя, любовь моя. И я сделаю это! Что бы ты ни сказал, что бы ни сделал, ты не сможешь оттолкнуть меня. Я никогда не позволю тебе захлопнуть дверь перед моим носом, ты слышишь? Потому что я такая же Прекрасная, но жестокая дама, как ты дракон. И не жди от меня милосердия! Если понадобится, я за хвост вытащу тебя из твоего логова, ты меня понял?!

В нем вдруг как будто что то надломилось. С хриплым стоном Маркус схватил Регину и с такой силой прижал к себе, что она жалобно пискнула. Его губы смяли ее рот, но она нисколько не возражала. От него пахло виски, и дымом свечей, и Маркусом… ее Маркусом!

Он целовал ее – нетерпеливо, исступленно, как будто пытаясь растворить ее в себе. Потом с трудом заставил себя оторваться и заглянул жене в глаза.

– Прости меня, дорогая, прости за все. Господи, знала бы ты, как я жалею о том, что натворил! – Маркус принялся осыпать поцелуями ее щеки, ее заплаканные глаза, слегка покрасневший нос. – Я сделаю все, что ты хочешь! Вернусь в Лондон… или останусь тут. Клянусь, я выполню любое твое желание, лишь бы ты осталась со мной!

– Я никогда не покину тебя, – улыбнулась она. «До тех пор, пока ты меня любишь».

Он ведь так до сих пор и не сказал ей, что любит ее. Наверное, где то в глубине души он так и не смог поверить ей до конца.