– Рочестер… – повторил он и задумался. – Имя вроде бы знакомое, но кто это – убей бог, не помню. Может, я слышал его в каком‑нибудь игорном заведении… – Он потер глаза и отпил из бокала. – Он связан со смертью этой потаскухи?

– Да, – сказал я. – Думаю, Рочестер распорядился ее убить, поскольку она могла опознать его. Видите ли, я выяснил, что Рочестер – это псевдоним человека, который совершил несколько ужасающих преступлений. Если я узнаю, кто это, я смогу их наконец раскрыть.

Сэр Оуэн отпил из бокала.

– Это трудно?

– Рочестер очень умен. У него есть как друзья, так и враги, которые заметают его следы. Когда используют вымышленное имя из удобства, это нормально, но с Рочестером все обстоит иначе. Он создал вымышленного человека, – сказал я, размышляя вслух, – своего рода образ биржевого маклера, подобно тому как бумажные деньги являются образом серебра.

– Похоже, дело очень запутанное, – весело проговорил сэр Оуэн. – Не могу сказать, как я рад, Уивер, что эта шлюха больше не доставит нам неприятностей. Я хотел бы вас отблагодарить. Возможно, если бы вы рассказали побольше об этом Рочестере, я мог бы и помочь. А то столько людей приходится встречать или слышать о них – всех и не упомнишь.

Я не знал, как много хотел бы рассказать сэру Оуэну.

– Мне трудно представить, при каких обстоятельствах вы могли бы встретиться, – сказал я наконец. – Он маклер‑аферист, который каким‑то образом связан с «Компанией южных морей».

Похоже, сэр Оуэн что‑то припомнил. Он наморщил лоб и поднял глаза к потолку.

– И все это как‑то связано с делом Бальфура и вашего отца?

– Да.

– Могу я спросить, – нагнулся он ко мне, – при чем тут Рочестер?

– Точно не знаю, – осторожно сказал я. – Могу только сказать, что это имя часто называют в связи с этими двумя смертями, и, пока я не найду его и не поговорю с ним, мне не удастся узнать больше.

– Поскольку, похоже, это законченный злодей, я лишь могу пожелать вам удачи. А возможно, это ему следует пожелать удачи. Я поражен вашими способностями в подобных делах.

– Вы слишком добры, – сказая я и отвесил чинный поклон.

Неожиданно сэр Оуэн щелкнул пальцами, в глазах его зажегся радостный блеск.

– Бог мой, вспомнил! Как вам известно, все в городе говорят о вашем расследовании. Естественно, всякий раз, когда речь заходила на эту тему, я с интересом слушал, поскольку наши судьбы тесно переплелись в последнее время. И сейчас, когда я стал об этом думать, я вспомнил, что имя Рочестер было названо в одном из таких разговоров. Я помню, в каком контексте, ибо имя для меня было совершенно новое. Один человек, с которым я не знаком, говорил о нем – черт! если бы я помнил, что он сказал, – но он назвал это имя в связи с другим именем. Еврейское имя. Как же это… Сардино? Нет, скорее, Салмоно? Что‑то, мне кажется, похожее на название рыбы.

– Сарменто? – сказал я тихо.

– Точно! – щелкнул он пальцами. – Был бы рад сказать что‑нибудь еще, но, бог мой, больше я ничего не запомнил. Надеюсь, это вам хоть как‑то поможет.

– Я тоже на это надеюсь, – сказал я и вежливо удалился.

Задание предстояло не из приятных, но я должен был его выполнить. Поэтому я отправился на квартиру к Сарменто неподалеку от Темз‑стрит, почти у самого собора Святого Павла. Он снимал комнаты в довольно приятном, хоть и простоватом доме, который находился неудобно далеко от дядиного пакгауза.