-  А вы знаете, что я царский окольничий? - спросил я, заранее понимая, что звучит это наивно и глупо. - Не боитесь попасть в Разбойный приказ?

    -  Ты окольничий? - засмеялся Косой. - Еще скажи, что ты боярин!

    -  Ладно, пусть будет по-вашему, сколько вы хотите? Ефимку?

    -  Это мы раньше хотели, пока ты грозиться не начал, а теперь оставь казну, оружие, лошадь и иди себе куда хочешь! Мы люди добрые!

    В принципе, я мог так и сделать, оставить все, пойти пешком в Кремль, попросить у царя пару десятков стрельцов и вернуться совсем в другом качестве. Однако очень сомневался, что теперь меня просто так отпустят.

    -  Мне надо подумать, - сказал я и подошел к своему донцу. Тот повернул ко мне голову и приветливо фыркнул. Я начал как бы в задумчивости, трепать его гриву, потом потянул за конец узла и повод развязался.

    -  Уйди от лошади! - сердито крикнул кузнец. - Ишь ты, чего придумал!

    -  Тебе-то что за дело? Моя лошадь, что хочу, то и делаю! - стараясь говорить небрежно и спокойно, откликнулся я.

    -  Фролович, - крикнул кузнец Косому, - чего это он самоволит!

    -  Да ладно вам, - вместо Косого ответил я закопченному здоровяку, - мы же почти договорились!

    Теперь, когда донец оказался отвязанным, мои тактические возможности изменились. На лошади с саблей в руке даже четверо пеших противников не представляли для меня слишком большую опасность.

    -  Значит, хочешь оружие, казну и лошадь? - спросил я Косого. Потом добавил деловым тоном:

    -  А ключ от избы, где деньги лежат, тебе не нужен?

    Такое неожиданное предложение моих знакомых приятно удивило. Петр с кузнецом даже многозначительно переглянулись.

    -  Нужен, - ответил доброхот, вновь делаясь ласковым, - давай!

    -  Сейчас привезу, - пообещал я и свистнул. Донец махнул головой, задом вышел из загона и подошел ко мне. Я взялся рукой за луку седла. Только теперь до вымогателей дошло, что со мной что-то не так.

    -  Смотрите в оба! - приказал Косой закопченным парням.

    Те пошли на меня, поднимая свои железные прутья.

    -  Ты чего, Петя? - удивленно спросил я доброхота, не спеша садясь в седло. - Мы же с тобой обо всем договорились!

    Однако он уже догадался, что наше дело никак не слаживается, и я его просто морочу, предупредительно крикнул:

    -  Ты не балуй, отсюда обратного хода нет!

    -  Почему? - миролюбиво спросил я, вытаскивая из ножен саблю.

    -  Сейчас узнаешь! - ответил он и опять свистнул в два пальца. Со стороны избы ответили, я невольно посмотрел в ту сторону. На пути к воротам оказалось еще трое мужиков с косами на длинных древках. У двоих они были привязаны к палкам как пики, третий размахивал ей так, будто косил траву.

    -  Не хочешь, что бы тебя с конем посекли, слазь с лошади! - опять закричал Петр.

    Этого я не хотел ни в коем случае. Но и биться на небольшом дворе с таким количеством противников, даже конным против пеших, было, слишком рискованно. Эти придурки своим крестьянским оружием могли запросто изувечить донца. Нужно было как-то выкручиваться. Спонтанно я решил провести «психическую атаку».

    -  Берегись, зарублю! - как мог громко и истерично закричал я и бросил лошадь на Косого. Тот отскочил в сторону, но я, свесившись с седла, достал его концом сабли и уколол в предплечье.