Поклонившись огню, земле и небу, запросив у них силу для доброго дела, Зверев принялся размешивать мазь пальцем, мысленно, как учил Лютобор, разматывая через него в состав серебряную нить из своего живота и мерно наговаривая: «На море-океане, на острове Буяне упыри волос-волосатик оживляли, на людей пущали. Вышел волос в колос, начал суставы ломати, жилы прожигати, кости просверляти, рабу Божью (имя матери) иссушати. А я тебя, волос-волосатик, заклинаю, словом крепким наставляю: иди ты, волос-волосатик, к острову Буяну, к Латырю камню, где живые люди не ходят, живые не бродят; сядь на свое место - к упырям лихим в кресло. Покорись моему приказу, заговору-наказу, нет тебе места ни в этом мире, ни в чужом, ни в зеркальном, ни в видимом, ни в невидимом, ни в живом, ни в мертвом, отныне, присно и во веки веков. Аминь».

    -  Ты здесь, княже? - постучался в ворота Пахом. Голос своего воспитателя Андрей не мог не узнать.

    -  Здесь, - кивнул Зверев. - Заходи, дядька, от тебя у меня секретов нет.

    -  Опять чародействуешь, Андрей Васильевич, - укоризненно покачал головой верный холоп. - Грех на душу берешь.

    Рука его несколько раз поднималась, дабы сотворить крестное знамение - но делать это в коровнике Пахом почему-то не решался.

    -  Разве же это грех - от лихоманки православного человека излечить? - подмигнул ему князь. - бог милостив, такие грехи он нам простит. Ты принес, или сейчас побежишь?

    -  Да уж догадался, Андрей Васильевич, как хворь князя Друцкого разглядел, - вздохнул холоп и все-таки перекрестился. - Сразу за живой водой и пошел.

    Он опустил у стены кожаный бурдюк.

    Жидкость, хранившаяся в ней, была настоящей драгоценностью. Ведь для исцеления воду надобно брать из трех разных источников, зачерпывать после поста и молитвы с присказкой: «Царица речная, дай воды живой на леготу, на чистоту, на здоровье», - и более сим источником для лечения не пользоваться. Лютобор пояснял, что силу воды берегиня человеку лишь раз дает, дабы чистоту не потерять. Без силы - как себя самого потом убережешь? Вот и скупится. Может, это и правильно - да только где столько источников в поместье наберешь, коли хворые каждую неделю за помощью являются? У кого ребенок при смерти, у кого кормилец, у кого матушка. Разве откажешь? Вот и приходится набирать сразу, сколько сил снести хватит, а потом делить меж людьми чуть ли не по капельке.

    -  Давай. - Андрей поставил на пол крынку, закрыл горлышко скрещенными лезвиями ножей. Пахом, выдернув пробку бурдюка, пустил аккуратную струйку точно в перекрестье - сталь отпугивала бесов и нежить, коли те смогли забраться в сосуд. Для укрепления же целебной силы князь быстро нашептал завершающий наговор: - «Матушка-вода, обмываешь берега, желты пески, бел-горюч камень. Унеси все хитки и притки, уроки и призоры, щипоты и ломоты, зобу и худобу, черный глаз, темное слово, худую думу.