Но Перри могла дать ему только это. Едва увидев герцога, она поняла, что не останется. Монкриф нашел ее и не отступит. Как и Гаррет, если выяснит, кто она такая. Как больно. Это их последняя ночь. Перри целовала Гаррета, гладила его лицо. По телу Гаррета пробежала дрожь. Перри потерлась о его бедро. Да, вот так. Сейчас. Последнее «прощай».

Перри просунула между ними руку, и Гаррет резко вздохнул. От ее ласк мышцы его живота дернулись. Не давая ему отстраниться, Перри ухватилась за его пояс. Но Гаррет перехватил ее запястье и покачал головой.

— Нет, — простонал он с остекленевшими от желания глазами. Но в синих глубинах крылось кое-что еще: тени. — Перри, мне нельзя терять над собой контроль. — Гаррет снова задрожал. — Ни в коем случае.

Перри изумленно соскользнула на пол. Что он делает? Он не может отказаться. Только не это, не сейчас!

Внезапно Гаррет схватил ее за бедра и повернул спиной к себе. Перри уперлась лбом в зелено-золотой узор на обоях и облизнула губы.

— Черт, — прошептал Гаррет. — И ты решила вот так ко мне прийти? После того, что сегодня было?

— Я могу и уйти, — бросила она через плечо.

— И уйдешь, ведь так? Слишком поздно, милая.

Гаррет расстегнул ее ремень и навалился сверху всем своим весом. Перри охватила восхитительная дрожь.

Он запустил пальцы в ее волосы, оттягивая голову назад. Другой рукой ловко расстегнул пуговицы на брюках. Перри ахнула.

— Больше никаких отказов. — Он укусил ее в шею, потом присосался к коже. Ощущение прокатилось по телу, будя и другой голод. Не в первый раз голубокровный пил ее кровь. Когда-то подобное ей нравилось, пожалуй, даже слишком. Соски напряглись до боли.

— Ты больше не сможешь делать вид, будто ничего не происходит.

Он передвинул руку ниже и нашел прорезь в ее белье.

Между ног было горячо и влажно. Перри изнывала от желания. На мгновение Гаррет застыл, будто чему-то удивился, а затем принялся медленно поглаживать плоть. Перри застонала и приподняла бедра.

— Ты даже не представляешь, насколько я хочу оказаться в тебе, — прошептал он, вводя в лоно кончик пальца. Затем принялся двигать им туда-сюда. — Овладеть тобой не спеша, полностью, заставить молить о большем.

Его медлительность сводила с ума. Перри со стоном прижала его руку сильнее. Еще. Она хотела еще.

Гаррет обхватил рукой ее шею, заставил запрокинуть голову себе на плечо. Перри оказалась в ловушке, беззащитная перед сладкой мукой.

— Да. Вот так? — прошептал он ей на ухо.

Перри закусила губу. По телу прокатывались спазмы, а он все дразнил пальцем одну особую точку. Снова и снова. Доводя до грани. Напряжение стало невыносимым, все мышцы дрожали. Если бы Гаррет ее не обнимал, она бы упала.

Перри царапала короткими ногтями выпуклый рисунок на обоях. «Пожалуйста, не останавливайся». Но пальцы Гаррета двигались все медленнее, дразня, выводя небольшие круги. Перри терлась о него, отчаянно желая большего.

— Все изменилось, — прошептал он, обдавая горячим дыханием чувствительную шею, целуя покусывая. — Признай это, черт побери! Все изменилось. И ты этого хотела, поэтому и надела то проклятое платье в оперу. Ты этого хотела.

— Да, — простонала Перри. Это было единственное, в чем она могла ему признаться.

Он раздвинул ее ноги бедром.

— Ты меня хочешь.

Перри покачала головой, балансируя на грани экстаза.

— Признай, — прошипел Гаррет, проникая в ее влажное лоно сначала одним пальцем, а потом двумя.