Лоретто была на заднем дворе, так что Дара прошла прямо наверх.

- Миссис Файн… - Она негромко постучала в дверь и вошла.

Рейчел отвернулась от окна. Если снизу она выглядела неважно, то вблизи - еще хуже. Дара чуть не ахнула.

- Извини, Дара. Я тебя не ждала. Замечательно выглядишь.

- Спасибо, миссис Файн… Э-э… У вас все в порядке? Как вы себя чувствуете?

- Немного простыла. Впрочем, может быть, это и грипп.

- Понятно. А то мама не знала, что с вами.

Наступило молчание.

- Ладно. Тогда я пошла, - неловко сказала Дара.

- Тебе понравилась Франция? По-моему, за эти месяцы ты сильно повзрослела.

- Да. Конечно, мне было немного одиноко. Я этого не ожидала. Очень скучала по своим. День и ночь.

Последовала еще одна пауза.

- Миссис Файн, мама вас очень любит. Она не станет бояться, что вы ее заразите.

К ужасу Дары, на глазах Рейчел Файн проступили слезы.

Рейчел прошла в спальню и села перед туалетным столиком. Лицо у нее было старое, морщинистое и несчастное. Она тщательно смыла косметику, очистила кожу, смазала ее омолаживающим кремом, и накрасилась снова.

И тут до Рейчел дошло, что она сходит с ума. Сначала несколько дней не показывалась Кейт на глаза, а теперь красится как девушка по вызову, собираясь навестить подругу, которая сидит в инвалидном кресле и не моргнет глазом даже в том случае, если Рейчел придет к ней в одной наволочке.

Сначала Кейт приняла ее в штыки.

- Рада видеть тебя. Если бы Дара знала, что ты пришла, она бы прыгала от восторга.

- Я ее видела. Она сказала, что ты теряешься в догадках, куда я исчезла.

- Я ее об этом не просила, - мрачно сказала Кейт.

- Знаю, - устало ответила Рейчел.

Пауза, наступившая после этого, была самой долгой в их жизни. Наконец Рейчел заговорила.

- Все бесполезно, Кейт. Я выжата досуха. Меня нет. Я уезжаю. Тебе больше нечего мне сказать. Нечего.

В глазах Кейт вспыхнул гнев.

- Нечего? Не говори мне этого! Можешь обижаться на меня, дуться, притворяться оскорбленной, но не говори, что мне нечего тебе сказать! Есть миллион вещей, о которых я хочу тебе сказать, поделиться и попросить совета. Сама знаешь, я не из тех, кто пытается тайком прошмыгнуть мимо чужой двери. О господи, я просто физически не могу избегать других. Эта роскошь мне больше недоступна.

- Я не думала, что ты огорчишься.

- Конечно, нет. Разве растения могут огорчаться? Бедная старушка Кейт, пусть скажет спасибо, что кто-то к ней приходит и соглашается разговаривать.

- Кейт, знаешь…

- Ничего я не знаю. Я до смерти боюсь затеи с кафе, о котором прожужжала своим все уши. Мне до смерти не хочется заставлять Джона развлекать этих чертовых американцев. Кончится тем, что мы положим шапку на пол и попросим посетителей бросать в нее монеты. Мне не хочется, чтобы мальчики подавали гостям пироги с картошкой и содовый хлеб, а друзья дразнили их девчонками. Мне не хочется, чтобы нежные слова и улыбки Грейс свели Майкла с ума. Мне не хочется, чтобы этот чертов Керри О'Нил поднял палец, соблазнил мою Дару, а потом бросил ее… А теперь скажи, что ты завидуешь моей счастливой семейной жизни. Скажи, попробуй!

- Что для тебя хуже всего? - внезапно спросила Рейчел.

- Думаю, Керри. Мальчишка играет Дарой как рыбкой, попавшейся на крючок. Он съест ее, когда захочет. Этот гаденыш привык иметь все и плевать хотел на тех, кому причиняет боль.

- Ты права.

- Я страшно боюсь. Хотела поговорить с тобой, ио выяснилось, что ты тоже против меня. Ах, какая же я дура! - Кейт тщетно искала платок; по се недавно напудренному лицу текли слезы.

Глаза Рейчел тоже наполнились слезами.