- Сингл или долгоиграющую? - Кейт неплохо разбиралась в пластинках благодаря рассказам детей.

- Среднюю, - широко улыбнулась Карри.

- Ему нравятся поездки? Я слышала, он давал концерты даже в Донегале.

- Да, миссис Райан, нравятся. Ужасно нравятся. А вот мне, честно говоря, не очень.

Кейт ей посочувствовала.

- Он не предлагает тебе ездить с ним?

- Всегда предлагает, но разве я могу?

- Да, это сложно.

- Еще бы. Понимаете, он никогда не предлагает мне ездить с ним в качестве миссис Джимбо Дойл. Только в качестве Карри. - Лицо девушки стало очень мрачным.

- Послушай… Если он получит работу в Маунтферне, разве это не заставит его остепениться?

- Пожалуй. Когда откроется отель, работы здесь будет выше головы. Но Джимбо мечтает стать звездой. Это единственная работа, которая его интересует.

- Я имела в виду пение. Когда откроется отель.

Лицо Карри засияло.

- Это было бы просто счастье! Но мистер О'Нил считает Джимбо мастером на все руки, он не возьмет его на должность певца.

- Может быть, я сумею замолвить за него словечко.

- Ох, мэм… А если вы поговорите с миссис Файн, то мистер О'Нил наверняка прислушается к ее словам.

- Посмотрим, что можно сделать, - пообещала Кейт. После этого Карри пошла на кухню и приготовила Леопольду настоящий пир, чтобы было с кем отпраздновать такое событие.

- Вот было бы здорово, если бы бедный Джимбо получил возможность выступать в Фернскорте после его открытия, - сказала Кейт Джону.

- Какой же он бедный? Воскресная газета напечатала о нем статью. Джимбо процветает.

- Если так, то ему будет нетрудно получить работу в «Соломенном баре».

- Вряд ли у него останется на это время, - ответил Джон.

- Что ты имеешь в виду? - не поняла Кейт.

- Мы предложим ему работу в кафе «Трилистник». Раз уж он так хорошо поет, то пусть делает это здесь, а не на противоположном берегу реки.

Внезапно по спине Кейт побежали мурашки. В прежние времена придумать такое могла только она.

- Неплохая мысль, - проворчала она.

- Да уж. - Джон похлопал ее по руке.

- Дара, ты не поможешь мне с салфетками?

- Нет, мама. Ни за что на свете.

- Вот тебе и раз!

- Что угодно, только не это. Я ненавижу подрубать салфетки.

- Думаешь, мне это нравится?

- Но у тебя же нет… - Она запнулась.

- Работы получше. Ты права. Пусть мать сидит в кресле и подрубает салфетки. Иначе ее руки парализует так же, как остальные части тела.

- Ох, мама, честное слово…

- Что «честное слово»? Лучше помолчи, если сказать нечего.

- Не в твоих привычках жалеть себя.

- А не в твоих привычках быть такой эгоисткой. Наступила пауза.

- Извини. Я хотела сказать совсем не это.

- А что ты хотела сказать?

- Ты сама закончила вместо меня. Но у тебя получилось еще хуже.

- Ну и что это за…

- Я собиралась сказать, что у тебя и у меня нет более важной работы. А жаль. Я хотела бы… хотела бы чего-то другого.

Кейт смотрела на нее ничего не говорящим взглядом.

- Ну, вырваться из дома, а не сидеть здесь и подрубать салфетки.

- Я бы тоже хотела вырваться из дома. Хотя бы ненадолго.

- Знаю, мама, знаю, но ты уже прожила жизнь… О господи, я не это имела в виду! Ужасно трудно найти нужные слова.

Я хотела сказать, что ты уже прожила время, когда люди ищут себе дело по душе, решают, что для них важно, а что нет, и принимают решения.

- Да.

- Ты не понимаешь.

- Понимаю. Я прожила это время, а ты еще нет. Что ж, ступай. Ищи себе дело по душе.

- Знаешь, мама, иногда тебе очень трудно угодить. Ты обижаешься, если мы не говорим тебе, что происходит.