- И слава богу, потому что это не входило в мои намерения. Я просто хочу показать, как вы смешны. Когда люди понимают это, они становятся более сговорчивыми.

Он шагнул к ней с блокнотом и ручкой.

- Пишите, Рейчел. У вас нет другого выхода.

- Черта едва!

- Тогда я расскажу отцу, как мы с вами веселились.

- Пожалуйста. Я уже все ему сказала.

Выражение лица Керри не изменилось. Он и глазом не моргнул.

- Патрик знает, что между нами ничего не было.

- Серьезно? - Керри посмотрел на чек, а потом снова на Рейчел.

В его улыбке было что-то зловещее.

- Вы смогли объяснить ему, почему подписали чек? - спросил он.

По выражению лица Рейчел Керри понял, что попал в цель. Эта часть ее неудачного разговора с Патриком в роще Койна была хуже всего остального, вместе взятого. Он сидел на поваленном дереве и бесстрастно слушал. Виски с пивом, головокружение, забытье, слезы, похмелье, вызывающее поведение Керри, утром спустившегося в магазин… все это еще как-то можно было объяснить. Но почему она так легко уступила требованию денег? Потому что надеялась от него откупиться.

После неудачной утренней встречи принарядившейся Дары с Джеком Койном все пошло вкривь и вкось.

Сегодня все жители Маунтферна вели себя странно. Джасинта сказала, что мистер О'Нил ужасно поссорился со своей любовницей миссис Рейчел Файн и приказал ей вернуться в Америку, потому что она совершила что-то неслыханное.

Дара спросила, в чем заключался ее проступок, но Джасинта ответила, что ей велели помалкивать.

Лайам Уайт думал, что миссис Файн напилась и стала приставать к Керри.

Томми Леонард сказал, что с Керри связан какой-то скандал; якобы Керри где-то не там позавтракал. Но он, Томми, ничего об этом не знает, а выдумывать не собирается.

Мэри Доннелли похвалила платье Дары и сказала, что теперь, когда она стала взрослой, ей пора поискать себе новых друзей вместо того, чтобы проводить время в своем узком кругу.

- Никакой это не круг, просто здесь больше никого нет! - воскликнула сбитая с толку Дара.

До сих пор в Маунтферне ни о каких кругах и не слыхивали.

Она вернулась домой приунывшая и немного посидела с матерью. Мать тоже выглядела странно.

Кейт с любовью смотрела на свою красавицу дочь. Господи, пусть случится чудо и этот мерзкий Керри О'Нил уберется из их города!

Его намеренная жестокость по отношению к Рейчел, его шантаж и циничное отношение к окружающим приводили Кейт в трепет.

- Мама, тебе нездоровится? - Дара заметила, что мать внезапно вздрогнула.

- Нет, все в порядке. Дай мне ту легкую шерстяную шаль, новую… которую подарила Рейчел. - Кейт набросила ее на плечи.

Казалось, Дара хотела что-то сказать, но передумала.

- Что?

- Ну… Вряд ли миссис Файн могла влюбиться в Керри. Я знаю, звучит абсурдно, но что, если в этом есть доля правды?

Увидев на лице матери потрясение, растерянность и гнев, Дара поняла, что этот мерзкий Джек Койн болтал не зря. Господи, лучше бы не спрашивала…

Ничего отвратительнее она до сих пор не слышала, а хуже всего было то, что мать уже все знала.

- Что вы наденете? - спросил Фергус Кейт.

- На открытие отеля?

- Нет, Кейт, на слушание вашего дела.

- Кажется, вы говорили, что до суда не дойдет.

- Да, говорил. И Кевин тоже так думает, но мы должны быть готовы ко всему. Все мы.

- Я об этом не думала.

- Тогда подумайте.

- Вы хотите, чтобы я набелила щеки и нарисовала под глазами черные круги?

- Нет. Но щеголять в шелках, шарфах и украшениях, подаренных Рейчел, вам тоже не следует.

- Фергус, я сыта этим по горло. Речь идет о некоей сумме, которая не зависит от того, что я надену. Она составит максимум десять тысяч фунтов и минимум две тысячи.