- Да, это типично женская точка зрения. Я хочу позвонить ей завтра вечером. Когда у нас полночь, в Нью-Йорке только начинается вечер. Она согласилась поговорить со мной по телефону.

Сейчас он говорил с жаром подростка и ничем не напоминал великого О'Нила, открывавшего отель, о котором говорила вся Ирландия, и скрывавшего свои намерения от старой подруги, пока она была здесь. Шейла Уилан подумала, что понять мужчин невозможно. Чем меньше тратишь на это времени, тем лучше.

- Что вы будете делать сегодня вечером? Ляжете пораньше и постараетесь как следует выспаться? Завтра у вас тяжелый день.

- В последнее время мне не спится. Наверное, пойду на прогулку. Мы с Дойлом изрядно выпили. Не знаю, кто из нас больше удивлен тем, что он не сел в камеру за мошенничество, а я - в соседнюю камеру за покушение на убийство.

- Бросьте. Без Брайана вы бы не справились. Вы еще будете скучать по нему. Попомните мое слово.

- Шейла, вы умеете молчать… - начал Патрик.

- Больше нет, - прервала его Шейла.

- Что вы имеете в виду?

- Именно это. В последнее время я больше не молчу. Если вижу то, что мне не нравится, то говорю об этом прямо. Правда, это еще не вошло у меня в привычку, однако я продолжаю надеяться, что поступаю правильно.

Заинтригованный Патрик начал задавать ей вопросы, но она больше ничего ему не сказала.

Если сделанное ею причинит кому-то вред, то именно Патрику. Она обнаружила, что Керри О'Нил возит какие-то ящики и коробки в заброшенный подземный ход, который ведет в Фернскорт.

Он связался с бандой гангстеров, возможно, считая их борцами за свободу, а не грабителями банков, которыми они являлись в действительности. Шейла знала, что в день открытия отеля подземный ход будет блокирован, бандиты арестованы и посажены за решетку, но из уважения к Патрику О'Нилу, который создал в этой местности новые рабочие места, его сына допросят только на следующий день.

Считалось, что Керри О'Нил был их пособником, но сам в преступлениях не участвовал. Во всяком случае, пока. Сержант Шихан сказал, что Керри пошел на это, чтобы заплатить карточный долг.

Она думала о сыне Симуса Шихана, сидевшем в сумасшедшем доме, о сыне Патрика, связавшемся с бандитами, о сыне ее собственного мужа, который не мог приехать из Англии на похороны отца.

Шейла долго мечтала о ребенке. Сыне, который рос бы у нее на глазах. Но сегодня, готовясь к открытию отеля и другим событиям, которым было суждено случиться в этот день, Шейла радовалась, что у нее нет сына. Сегодня она будет волноваться только за себя.

Надежды Дары подольше понежиться в постели не сбылись. Сначала пришлось убирать ванную, а потом мама попросила ее помочь.

Мама выглядела бледной и даже больной. Ее лоб покрыла испарина, а лицо было более взволнованным, чем обычно.

- Все пройдет хорошо, - успокоила ее Дара.

- Ты о чем?

- Об открытии отеля, о чем же еще?

- Да. Да, конечно.

Дара посмотрела на нее с сочувствием. В последние дни мама неважно выглядела. После поездки в Дублин все было по-другому… Дара достала из шкафа бело-синее платье. Конечно, его выбрала Рейчел Файн. Впрочем, как и все остальное. Платье было красивое, но Дара предпочла бы, чтобы временами мама одевалась не так строго. На спине было множество мелких пуговиц, которые требовалось застегнуть.

От мамы пахло дорогим мылом и пудрой. Тоже подарками Рейчел Файн. Может быть, через несколько лет подарки миссис Файн закончатся и ее влияние ослабеет. Мама коротко и ясно сказала, что Рейчел в Маунтферн больше не вернется.

Дара сидела у туалетного столика, бывшего частью зеленой комнаты, и долго смотрела на лицо матери, пытаясь увидеть на нем признаки болезни.

- Ты сказала бы мне, если бы с тобой случилось что-нибудь плохое? - неожиданно спросила она.

- Смотря по обстоятельствам.