Дара взяла Леопольда, не столько надеясь на хорошую компанию, сколько стремясь угодить Мэри.

К ее удивлению, пес вел себя прекрасно. Раньше он бездумно бежал бы вперед или садился бы и выл, не желая идти следом за хозяйкой, но сегодня тактично останавливался у каждого поворота, пытаясь понять ее намерения.

Дара подозревала, что Мэри потихоньку дрессировала Леопольда. В последнее время пес и выглядел намного лучше. Казалось, его старательно расчесывали. Даре в голову не приходило, что с его шерстью можно было что-то сделать. Но сейчас шерсть Леопольда блестела, а глаза, обычно тусклые от страха или отчаяния, были яркими.

Она села на ствол поваленного дерева. Леопольд разнюхивал все вокруг, но внимательно присматривал за хозяйкой на случай, если та захочет встать и уйти. Однако Дара не двигалась. Она нанизывала головки маргариток на длинный стебель, делая браслет из цветов.

Дара сознательно избегала других. Томми Леонард был очень славный. Он говорил, что в такое время человеку нельзя оставаться в одиночестве; он должен быть вместе со всеми, нравится это ему или нет. Майкл сказал, что один пойдет вверх по реке и будет ловить рыбу. Пусть Дара не считает его грубым. Сестра сжала его руку. Она его прекрасно понимала. Люди всегда говорили, что близнецы ко всему относятся одинаково.

Она не ждала Керри. В этой части рощи, удаленной от главной аллеи и окруженной высокими кустами фуксии, они никогда не встречались. Но он неожиданно вышел из тени деревьев.

- Если ты хочешь побыть одна, я уйду, - сказал он.

На нем был тот же темно-серый костюм, который он надел на похороны. Керри расстегнул воротник рубашки и ослабил узел черного галстука. Дара еще никогда не видела его таким красивым.

Она улыбнулась:

- Нет, я рада тебя видеть.

Дара продолжала делать браслет; волосы падали на ее сосредоточенное лицо. Нарядное темно-синее платье с белым воротником, которое она надевала на похороны, сменилось простой белой тенниской и джинсовой юбкой. Она казалась маленькой и одинокой.

Керри присел на корточки и тоже начал делать браслет из маргариток. Какое-то время оба молчали.

Поняв, что происходит что-то важное, Леопольд перестал рыть землю. Он вежливо сел и склонил голову набок, ожидая начала разговора.

- Я хотел бы чем-нибудь помочь тебе, - сказал Керри.

- Я в порядке. Просто с Мэгги все вышло так ужасно…

- Она уснула вечным сном.

- Думаешь, она в чистилище? Ну, в том месте, где ожидают рая?

- Ох, Дара, конечно, нет! - Мысль об этом заставила Керри негромко рассмеяться.

- Тогда почему мы просили простить ей грехи и дать возможность увидеть Господа? Она ведь еще не там, правда?

- Где «там»?

- На небесах. Мэгги не могла сразу попасть в рай, потому что умерла без причастия.

Керри смутился.

- Дара, милая, я уже сказал, она уснула. Я видел свою мертвую мать. Она напоминала спящую. Грейс сказала, что вчера вечером видела лицо Мэгги. Ее глаза были закрыты. Вот и все.

- Ты уверен, что она не мучается в чистилище?

Керри протянул руку и привлек Дару к себе.

- Уверен. Абсолютно.

Дара уткнулась ему в грудь и заплакала.

- Ох, я так рада… Не могу думать, что Мэгги окажется в чистилище. Ей там будет страшно.

Сестра Лаура подозревала, что девочки еще не отошли от шока. Они были слишком спокойными. Ходили на протестантское кладбище ухаживать за могилой, посадили дерево у пешеходного мостика. Тщетно попросили миссис Дейли отдать им платье медного цвета, хотя сами не знали, что хотели с ним сделать.

Сестра Лаура не понимала, почему Дара, Грейс и Джасинта не захотели прийти в школу и вместе со всеми прочитать новену за упокой души Мэгги Дейли.

- Ее душа уже упокоилась, - сказала Дара, и девочки ушли.

Сестра Лаура была сбита с толку.