|
Очевидно, у них был банный день. У дверей стирали. Но пар шел из другого угла, где в огромной деревянной лохани -- таких К. не видел, она была величиной с двуспальную кровать -- в горячей воде мылись двое мужчин. Но еще неожиданнее -- хотя трудно было сказать, в чем заключалась эта неожиданность, -- оказалось то, что виднелось в правом углу. Из большого окна -- единственного в задней стене горницы -- со двора падал бледный нежный свет, придавая шелковистый отблеск платью женщины, устало полулежавшей в высоком кресле. К ее груди прильнул младенец. Около нее играли дети, явно крестьянские ребята, но она как будто была не из этой среды. Правда, от болезни и усталости даже крестьянские лица становятся утонченней. "Садитесь!" -- сказал один из мужчин, круглобородый, да еще с нависшими усами -- он все время отдувал их с губ, пыхтя и разевая рот, -- и, нелепым жестом выбросив руку из лохани, он указал К. на сундук, обдав ему все лицо теплой водой. На сундуке в сумрачном раздумье уже сидел старик, впустивший К., и К. обрадовался, что наконец можно сесть. Больше на него никто не обращал внимания. Молодая женщина, стиравшая у корыта, светловолосая, в расцвете молодости, тихо напевала, мужчины крутились и вертелись в лохани; ребята все время лезли к ним, но их отгоняли, свирепо брызгая в них водой, попадавшей и на К.; женщина в кресле замерла, как неживая, и смотрела не на младенца у груди, а куда-то вверх. Верно, К. долго глядел на эту неподвижную, грустную и прекрасную картину, но потом, должно быть, заснул, потому что, встрепенувшись от громкого окрика, он почувствовал, что лежит головой на плече у старика, сидевшего рядом. Мужчины уже вымылись и стояли одетые около К., а в лохани теперь плескались ребята под присмотром белокурой женщины. Выяснилось, что крикливый бородач не самый главный из двоих. Второй, хоть и ростом не выше и с гораздо менее густой бородой, оказался тихим, медлительным, широкоплечим человеком со скуластым лицом; он стоял опустив голову. "Господин землемер, -- сказал он, -- вам тут оставаться нельзя. Простите за невежливость". "Я и не думал оставаться, -- сказал К. -- Хотел только передохнуть немного. Теперь отдохнул и могу уйти". "Наверно, вас удивляет негостеприимство, -- сказал тот, -- но гостеприимство у нас не в обычае, нам гостей не надо". Освеженный недолгим сном и снова сосредоточившись, К. обрадовался откровенным словам. Он двигался свободнее, прошелся, опираясь на свою палку, взад и вперед, даже подошел к женщине в кресле, ощущая, что он ростом выше всех остальных. "Правильно, -- сказал К. -- Зачем вам гости? Но изредка человек может и понадобиться, например землемер, такой, как я". "Мне это неизвестно, -- медленно сказал тот. |
