|
Тем не менее все идет так, будто вы находитесь в самом важном месте, верно? Что тут ответишь? С определенной точки зрения это было логично. - Итак, упрощение! Первое и главное достоинство истины - простота! Вот я и упрощаю. Я свожу к простейшим действиям работу всего вашего механизма, но в результате ничего не меняется. Там, где беспорядочно толклись пятьдесят ничем не примечательных инспекторов, я ставлю трех или четырех, наделенных характерными чертами. Я пытался возразить: - Остальным будет обидно. - Но я пишу романы вовсе не для нескольких десятков сотрудников уголовной полиции. Когда пишешь книгу об учителях, как ни старайся, на тебя непременно обидятся десятки тысяч учителей. То же самое случится, если станешь писать о железнодорожниках или машинистках. Да, так о чем мы? - О различных видах истины. - Я старался вам доказать, что моя истина - единственно стоящая. Хотите еще пример? Даже не проведя здесь столько времени, сколько провел я, можно узнать, что уголовная полиция, входящая в полицейскую префектуру, действует только в пределах Парижа и лишь в отдельных случаях в департаменте Сена. Между тем в "Господин Галлэ скончался" я рассказываю о следствии, которое велось в Центральной Франции. Ездили вы туда? Конечно ездил. - Да, это верно, но ведь я тогда... - Тогда вы временно служили на улице Соссе. Зачем забивать читателю голову этими административными тонкостями? Неужели надо начинать описание каждого дела пояснением: это происходило в таком-то году, стало быть, Мегрэ состоял тогда, при таком-то отделе. - Дайте мне договорить... - Он гнул свое и знал, что сейчас коснется моего слабого места. - Скажите, по своим привычкам, поведению, характеру вы сотрудник набережной Орфевр или улицы Соссе? Прошу прощения у коллег из Сюрте, среди которых я насчитываю немало добрых друзей, но должен признать, и это отнюдь не открытие, что между двумя названными ведомствами существует, мягко выражаясь, своего рода соперничество. Приходится также признать - Сименон это понял с самого начала, - что существует два типа полицейских чиновников и различие между ними в те времена было особенно заметным. Полицейские с улицы Соссе непосредственно подчинены министру внутренних дел и вынуждены силой обстоятельств заниматься политическими делами. Я их вовсе не осуждаю за это. Просто признаюсь, что не хотел бы браться за подобные дела. Наша сфера, полицейских с набережной Орфевр, возможно, более ограниченна, более низменна. Мы имеем дело со всякого рода злоумышленниками, с тем, что неизменно соотносится у людей со словами "уголовная полиция". - Без сомнений, вы человек с набережной Орфевр. И гордитесь этим. Так вот! Я и сделал вас человеком с набережной Орфевр. Я старался показать вас как воплощение такого рода человека. Неужели я должен ради мелких подробностей и только потому, что вы помешаны на точности, жертвовать достоверностью образа, разъясняя читателю, что в таком-то году в силу разного рода сложных обстоятельств вы временно сменили место работы и это дало вам возможность разъезжать по Франции? - Но... - Минутку. Когда мы с вами впервые встретились, я вам сказал, что я романист, а не журналист, и еще, как мне помнится, обещал месье Гишару, что никогда не навлеку неприятностей на его ведомство сколько-нибудь непозволительной нескромностью. - Я знаю, но... - Да постойте же, Мегрэ, черт возьми! Впервые он так ко мне обращался. |
