— Слушаю вас, — кивнул Владимир Харитонович.

   — По-моему, ошибка была допущена, потому что расследование сразу велось только по одной версии.

   — А к чему другая? — усмехнулся Жгутов. — Если все сразу очевидно…

   — Вам Хромов говорил о том, что убийство совершил другой человек? — спросил у капитана Авдеев.

   — Ну, говорил.

   — Так почему вы не проверили его первую версию? — сказала Инга Казимировна.

   — Хромов просто выдумал её, — ответил за Жгутова Рожковский. — Он уже на следующий день отказался от неё. Потому что понял: факты — упрямая вещь.

   — Или растерялся, — заметила Гранская. — А вы постарались воспользоваться этим.

   — Зачем вы так говорите! — возмутился Рожковский. — Он и сокамернику признался в том, что убил… — Следователь взял дело. — С ним сидел Колёсник, — пояснил он Авдееву. — Вот послушайте: «Хромов сказал, что он убил своего друга за то, что тот обозвал его „гусаком“. — Следователь положил дело на стол и повернулся к Гранской. — Может быть, вы скажете, что я и этого Колёсника подговорил дать мне нужные показания?

   — Что бы там ни было, — ответила Гранская, — но у меня сложилось впечатление, что все поскорее хотели закончить дело и передать его в суд. Не дать парню опомниться…

   — Инга Казимировна, вы сколько лет в следственных органах? — спросил Рожковский.

   — Зелёная ещё, хотите сказать? — с вызовом посмотрела на него Гранская.

   — Но ведь мало-мальски грамотному юристу станет ясно, что следствие велось однобоко!

   — Я прошу, — гневно сказал Авдееву Рожковский, — я требую доказательств! И беспочвенные обвинения отвергаю.

   — Чего мы только не применяли! — поддержал его Жгутов. — Всю, можно сказать, современную науку. Фотосъёмку, выход с обвиняемым на место происшествия с магнитофоном. И так далее, и тому подобное…

   — Технику тоже надо с умом применять, — не сдавалась Гранская. — Опять же возьмём выход на место происшествия. — Инга Казимировна взяла дело. — Получается, что Хромов только подтверждал ваши выводы… И вообще ошибок в первоначальном следствии и оперативных действиях милиции было много.

   — Факты? — потребовал Жгутов.

   — Например, схема, которая была составлена на месте происшествия. Тут сам черт голову сломит. Плохо сориентирована даже по частям света. Расстояния между предметами указаны приблизительно. Бутылка, лежащая на земле, сфотографирована не полностью… Я не права? — спросила она капитана. Тот промолчал. — Дальше… Понимаете, — обратилась Гранская к Авдееву, — оперативная группа приехала со служебно-розыскной собакой, но без проводника. Тот в это время отлучился из райотдела, и его роль выполнял шофёр. Собака довела его до соседнего дома неподалёку, а зайти в дом шофёр побоялся. Потому что никакого прикрытия не было…

   — Это действительно промашка, — согласился Жгутов.

   — И, к сожалению, не единственная, — продолжила Гранская.