|
- Мистер Мэдисон! - позвала она как-то раз, услыхав тяжелые шаги молодого человека, который уныло брел к лестнице от входной двери. Картер остановился и вопросительно взглянул на Слоун. Она гладила гору салфеток, скатертей и постельного белья - девушка все стирала и гладила сама, пользоваться прачечной было ей не по карману. От горячего утюга ее щеки раскраснелись. Волосы Слоун заколола наверх, но несколько прядей выбились из пучка и курчавились в насыщенном паром воздухе. Слоун понятия не имела, до чего она мила и привлекательна в таком виде. - Звонила Алисия и просила вас позвонить ей. - Что-то случилось? - встревожился Картер. - Нет, - едва дыша, прошептала Слоун. Впервые после их размолвки она позволила себе посмотреть Мэдисону прямо в глаза. От него чудно пахло ветром и дождем, капли которого сверкали на его непослушных волосах и на куртке. “Интересно, где он был?” - подумалось ей. - Нет, - повторила она. - Кажется, ничего не случилось. Можете позвонить из моего кабинета. Хозяйка провела писателя в крохотную комнатенку и собралась было уйти. - Ты можешь остаться, - удерживал ее Картер. - Уверена, что вам есть о чем поговорить с вашей невестой. Несчастный телефонный аппарат! С какой же яростью Картер рванул трубку и принялся зло тыкать в кнопки, набирая номер Алисии! Слоун отнесла стопку отутюженного белья наверх, в бельевой шкаф, а спускаясь вниз, натолкнулась на Мэдисона, поднимавшегося в свою комнату. - Вы уже поговорили? - недоуменно спросила она. - Да. Она поинтересовалась, как дела с моей книгой. - Да? И как же дела? - Пока что я создал лишь кучу мусора, - рявкнул он, не замедляя шага. Должно быть, Слоун правильно поступала, не давая своим постояльцам ни малейшего повода для сплетен. Но вечерами, направляясь в свою комнату, она сжималась в комочек, стараясь не обращать внимания на зов своего тела. Ведь каждый миллиметр ее кожи жаждал прикосновения Картера. Девушка не могла забыть, как крепко он сжимал ее, но какими при этом нежными были его руки. Она слишком хорошо помнила, каким взглядом Картер смотрел на нее, когда они вместе оказались на кровати. А каким горячим было его дыхание, когда, обжигая ее кожу, он прошептал: “Ты мне нужна!” Он мог не говорить этого - Слоун и без слов почувствовала его возбужденную и настойчивую плоть, впивающуюся в ее хрупкое, податливое тело. Девушка стала какой-то безжизненной. Она механически готовила обеды - не менее вкусные, чем раньше, - но делала это без обычного удовольствия. После сцены в гостиной прошла неделя. Как-то раз после обеда Слоун заученными движениями наводила порядок в кухне. Все постояльцы уже ушли наверх, и она вздрогнула, услыхав позади себя непонятный шорох. |
