– Ну, теперь‑то я тобой займусь! – рявкнул Губитель.

– Ах‑с‑с, это вс‑с‑с‑се равно не поможет‑с‑с могучему воителю, да‑с‑с! – дерзко прошипел Хисс. – Я вс‑с‑с‑е равно ничего не с‑с‑с‑кажу, да‑с‑с!

– Ну, это мы еще посмотрим, – мрачно проговорил Губитель. – Ты, видно, еще не понял, кто я такой, парень. Перво‑наперво я посажу тебе на голову одно милое создание. Оно начнет с кожи, потом сожрет кости черепа и лишь после примется за то, что у тебя внутри. Как тебе подобное развлечение?

Хисс позеленел еще больше, но продолжал молчать.

– Да по‑простому его, каленым железом! – не выдержал Аратарн.

– Нет, постойте! – вновь вмешалась подоспевшая Ярина. – Вы здесь для того, чтобы спасти землю от напасти, или для того, чтобы губить свою душу злодействами?!

– Если нет иного пути, для того чтобы спасти землю от напасти, придется совершать злодейства, – процедил сквозь зубы Губитель. – Ты можешь предложить что‑то иное?

– Да. – Ярина холодно улыбнулась. В ее глазах стыл лед месяца белотропа. – Дайте его мне. Я знаю, как поступать с теми, кто мнит себя... гм... слишком уж привлекательным.

– Что ты хочешь делать? – Двалин смотрел на Ярину круглыми глазами. – Что ты собираешься делать?! – Он так сжал секиру, что жалобно заскрежетало железо латных рукавиц.

– Да ничего особенного, – с прежним холодным выражением глаз усмехнулась Ярина. – С ним ничего не случится... да и со мной, кстати, тоже.

– Нет! – Двалин бросился вперед, встав на пути девушки. – Только когда погаснет мой горн!

Ярина вновь улыбнулась, однако теперь в самых уголках глаз пряталось немного женской гордости и приязни.

– Милый мой гном... Мы взвалили на себя этот груз – так донесем же до конца. Я тебя понимаю... наверное, даже лучше, чем ты сам. Нет, того, чего ты страшишься, не будет. Совершенно необязательно прибегать к подобным средствам... Эй, Хисс! Идем. Ты чего‑то там такого хотел? Ну, так пошли.

Никто не дерзнул посмотреть в глаза Двалину, когда за ухмыляющимся Хиссом и Яриной захлопнулась высокая дверь, однако все услыхали шепот гнома, и от прозвучавшей в нем ненависти нельзя было не содрогнуться:

– Я убью его, как только он выйдет!

– Ах‑с‑с, ах‑с‑с, нет, нет, хватит, хватит!...

– Ну что же ты, твое змеиное величество?... А вот так не хочешь? И так? И вот так?...

– Ах‑с‑с! О, пощади!

– Ты, глупыш, и вправду думал, будто я собираюсь тебе отдаться?... Нет уж, вызвался – терпи. Моим клиентам в Галене такое очень даже нравилось...

– Ах‑с‑с, я вс‑с‑с‑е рас‑с‑с‑скажу, вс‑с‑с‑е, вс‑с‑с‑е!

– Тогда говори. Я слушаю. Да смотри не медли!

– Ах‑с‑с, с‑с‑с‑тарый Хис‑с‑с может выс‑с‑с‑ле‑дить того самого колдуна, с‑с‑с которым попал к С‑с‑с‑толпу Титанов. Я могу прочес‑с‑с‑ть его с‑с‑с‑лед даж‑же меж‑жду мирами. Так ус‑с‑с‑троили маги Брандея, пос‑с‑с‑лавшие нас‑с‑с... Гордж‑желин Равнодуш‑шный уш‑шел с‑с‑с кем‑то из здешних хоз‑зяев. Я могу привес‑с‑с‑ти вас‑с‑с к нему. Ес‑с‑с‑ли, конечно, вы меня потом отпус‑с‑с‑тите и наградите...

– А что же ты хочешь в награду?

– Ах‑с‑с! – Хисс немедленно раздулся от важности. – Я хочу ту, что зовут Лидаэль...

– Ах ты! Того, что сделала я, тебе мало?!

– О, нет, нет, не начинай с‑с‑с‑нова! Нет!

– Если ты еще раз заикнешься о Лидаэли, я своими руками вырву все твое причинное хозяйство?..

– А‑ах‑с‑с! Нет!!! Я.