– А‑ах‑с‑с! Нет!!! Я... я с‑с‑с‑огласен, с‑с‑с‑огла‑сен... Я проведу вас‑с‑с куда скажете...

– Ну, то‑то. И помни, Хисс, – ты колдун не из последних, но что я могу сделать с тобой, ты уже понял.

И если замыслишь предательство, клянусь Небом, тебе не поздоровится.

– Я понял, понял!... Гос‑с‑с‑спожа.

– Вот именно, Госпожа. Так меня впредь и называй.

Из странного игрушечного замка по опустевшему двору, где еще курился парок над темными кровяными лужами, через остатки ворот – дальше, дальше, дальше. Фантасмагорический поход насквозь, через миры, пронзая их, точно клинок слои бумаги. По тающему тонкому следу, оставленному в Великом Эфире магом и чародеем по имени Горджелин Равнодушный, следом, который взял Хисс, – взял, словно хорошая гончая.

На прощание они ударили. Вместе...Со всей отпущенной им силой, обратив замок в один громадный костер. И стояли, молча глядя на всепожирающий огонь до тех пор, пока не рухнули перекрытия и стены с башнями не провалились в подвалы и подземелья...

Змеиный царь привел остальных на крутой черный откос. Внизу ярилось черное море – совсем, совершенно черное, даже пена на гребнях волн оказалась чернее сажи – и прошипел:

– 3‑с‑с‑дес‑с‑с‑ь. Ворота зс‑с‑с‑десь. Нужно открыть. А там пос‑с‑с‑мотрим!

Никто, кроме него, не видел над обрывом никаких ворот. Спрятано все было очень хорошо. Любой маг, даже очень сильный, наверняка удовлетворился бы черным замком и колдуном‑куклой. Только сверхсила Лидаэли и Аратарна позволила увидеть Глубинный Вихрь и понять, что же он означает...

– А как это открыть? – недоумевал Двалин, осторожно заглядывая за край обрыва. – Р‑родгар! Неужто прямо туда и сигать?

– Ах‑с‑с, нет‑с‑с, – прошипел Хисс. – Нужно открыть створки!

С незримым замком пришлось повозиться. И лишь тройной удар – Губитель объединил силы с Лидаэлью и Аратарном – сорвал врата с петель. Прямо в воздухе распахнулась белая пасть дороги; Губитель шагнул первым, за ним последовали остальные.

Мир изменился. Не стало мрачных темных круч, бесноватых волн, зловещих замков; вокруг разлилось многоцветье Межреальности, мира невоспринимаемых нами существ, для которых, наверное, Межреальностью являются населенные людьми, богами и демонами пласты Великой Сферы.

Дорога по радужному мосту оказалась не из длинных. Впереди замаячило нечто серое, глухое, безрадостное – выход.

Однако стоило шестерым путникам ступить на порог, как серое пятно тотчас преобразилось – роскошный парк, разбитый в уютной горной долине, настолько уютной, что она казалась игрушечной. Игрушечные горы, на две трети покрытые непроглядными зелеными плащами лесов, где в редких разрывах проглядывала красноватая земля, игрушечные ледники на вершинах (не обошлось без магии – не бывает вечных льдов так близко к живым деревьям!), игрушечные водопады и речушки, игрушечный замок в самом сердце огромного парка, игрушечный дракон‑страж... Э, стоп, дракон‑то как раз и оказался отнюдь не игрушечным.

Сложив зеленые крылья, тварь ловко перекувырнулась в воздухе и круто устремилась к земле, явно нацеливаясь на дерзкую шестерку. Пасть приоткрылась; оттуда выбилась первая струйка дыма – предвестник всесокрушающего потока колдовского пламени.

– Эй, эй! – предостерегающе крикнул Двалин, вскидывая топор. – Которые там колдуны!...

"Которые там колдуны" не мешкали. Губитель уже холодно прищурился, готовя испепеляющий удар, когда вновь вмешалась Ярина.

– Постойте!... Ну почему вам так хочется все время убивать?!

– Он же сейчас... – начал было Двалин, но Ярина уже никого не слушала. Поднеся ладони ко рту рупором, она запела. Не закричала, не воззвала, а именно запела – на странном, мелодичном языке, не эльфий‑ском, не магическом – совершенно ином, в коем чувствовалась поистине божественная мощь.