Горджелину оставалось набросить последние стежки заклинаний. Еще миг, и он...

Но Губитель оказался не так прост. Вроде бы он совсем забыл о противостоящем ему маге, однако это было далеко не так. Сработанный из туманов меч рванулся в стремительном выпаде; у самого горла Равнодушного воздух вспыхнул огнем и застонал – с такой силой вспарывало его лезвие. Даже его, воздуха, составляющие не успевали расступиться перед ним...

Все, что успел Горджелин, – это перебросить Движитель подготовленного заклятья на себя самого, и так врезался спиной в кирпичную стену, что перед глазами все поплыло и рассудок затуманился от боли. Попытался подняться – не смог: отказались повиноваться даже руки. У Губителя вновь был только один соперник.

И вот тут‑то все и началось.

А из дальнего угла двора неслышной тенью к поверженному Горджелину метнулся Хисс.

Тяжело дыша, Двалин захлопнул за собой дверь и поспешно задвинул засов. Хорошенькое местечко, вразуми меня Родгар! Ну тварюшки! Куда там до них всей Орде...

Схватка во дворе разлучила гнома и его спутников.

Нестерпимая жара и катящиеся волны пламени – нет, это не для него. Отбиваться заклятиями, подобно остальным, он при всем желании не мог, так что приходилось выбирать – либо сгореть, либо... либо попытаться сразиться с врагом в ином месте. В таком, где и его, Двалина, секира будет кое‑что значить. Несколько мгновений назад гном прикончил какого‑то полугоблина, полутролля; сунулся в дверь – железную, с тяжелым внешним засовом – и угодил в зверинец. Внизу, в посыпанных песком ямах, ярились такие создания, что твари Орды показались бы рядом с ними образцами кротости и миролюбия. Правда, в каждой из ям сидело только по одному чудовищу, но вот вылезти наверх они очень даже могли, что и заставило гнома поспешно захлопнуть дверь с другой стороны. Драться с подобными существами не входило в его планы.

На дворе грохотало и тряслось так, что пол ходил ходуном. Двалин осторожно пробирался по коридору; судя по обилию соблазнительных запахов, гном приближался к кухне. Однако возле самой двери он внезапно замер как вкопанный. Там говорили двое – мужчина и женщина.

–...Проклятье, похоже, им не удержаться, несмотря на помощь Возрождающей, – сквозь зубы произнес мужчина. – О, эта наша участь, приходится говорить словами! Понимаешь меня, сестра?!

– Еще бы не понимать, брат, – отозвался низкий грудной женский голос. – Боюсь, что ты прав. Им не выстоять. Даже если Возрождающая одолеет Губителя...

– Им не одолеть друг друга, ты ж знаешь, – вздохнула невидимая собеседница. – А вот Лидаэль и Аратарн, сын Губителя...

– Да, Черный не поскупился. Знать бы, зачем он это сделал?

– Неважно. Теперь уже неважно. Надо... надо заканчивать.

– Заканчивать?

– Да. С Ордой получилось не слишком удачно...

– Почему же? Надо просто все поправить. А для начала прекратить этот бой! Эти шестеро...

– А Горджелин?

– С ним все в порядке, глаза у него будут смотреть не в ту сторону. Ее он не узнает.

– Смотри, если он сообразит...

– Уж этого ты могла бы мне и не говорить! С остальными‑то здесь справятся.

– Из них меня особенно заботит эта девчонка, Ярина... Уж больно странная.

– Послушай, может, сперва решим, что делать сейчас? Они вот‑вот искрошат весь дворец!

– Что делать, что делать... Эти негодяи, Хедин и Ракот, оставили нам совсем немного, но на то, чтобы прекратить этот бой и отправить всю шестерку куда подальше, пожалуй, хватит. Тем более что они уже изрядно порастратились... А потом...

– Погоди! Нас же подслушивают! – взревел мужской голос, и, не раздумывая больше, Двалин рванулся через порог.