|
Эта провизия была взята, по приказанию Психеи, из погребца, которым благоразумный Табуро всегда предусмотрительно наполнял один из ящиков коляски. Увидев единственную свою надежду на ужин, предоставленную на милость обжорливому солдату, Табуро скорчил рожу. - Но, тигрица, - прошептал он, приблизившись с Туанон, - ведь у нас остался только этот пирог из винных ягод на розмарине! Подобный негодяй не в состоянии оценить всю его тонкость. У меня самого волчий голод, и... Не удостоив его ответом, Туанон обратилась к бригадиру, указывая ему на стул: - Служивый! Сядьте-ка сюда, а ты, Зербинета, дай ему выпить. Зербинета кокетливо откупорила бутылку, щелкнув по ней кончиками своих красивых пальцев так, что пробка выскочила, и налила драгуну полный до краев стакан знаменитого красного вина. Ляроз, все еще стоя, взял правой рукой стакан, а левой отдал честь дамам и, выпив залпом, вежливо сказал Зербинете, в виде тут же изобретенного приветствия: Я это пью в честь ваших чудных глаз. Но, черт возьми, хотелось бы и лучшего от вас! Потом, присматриваясь к рубиновой капельке, оставшейся на дне стакана, бригадир проговорил, щелкнув языком с видом знатока: - Вот так местное винцо! Даже бешеный и тот захочет его пить!.. - Мужик! - проговорил Табуро. - Настоящий нектар вужотских виноградников, из Виландрийского погреба с 1684 года... Такое-то вино он называет местным!.. Тебе бы Кагорского: оно лучше прополоскало бы твое луженое горло, бездельник! Вкус-то у тебя, что у воронки... - Дай ему покушать, Зербинета! - приказала Туанон. - После такого продолжительного пути в горах, он, должно быть, голоден. Бедный служивый! - Бедный служивый! - повторил с досадой Табуро и прибавил: - Могу вас уверить, прекрасная Психея, что, для возбуждения аппетита, путешествие в почтовой коляске, когда не завтракаешь и не обедаешь, действительно не менее, чем прогулка в горах. Чичисбей[18] с отчаянием смотрел, как Зербинета, разрезав пирог, предложила солдату большой кусок. - Не стесняйтесь, почтеннейший! - проговорил Ляроз, знаком приглашая Табуро сесть напротив. - Если вам охота, присядьте сюда. Не беспокойтесь, хватит! Но Клод, считая общество солдата унизительным для себя, сухо поблагодарил Ляроза и процедил сквозь зубы: - Черт бы побрал этого бездельника, который вздумал угощать меня моим же пирогом! Этот ненасытный обжора жует пирог, точно казенную кашу. Туанон, рассчитывая, что ее любезное и сытное гостеприимство сделает Ляроза откровенным, закидала его вопросами: - Скажите, господин драгун, когда покинули вы маркиза Флорака? Где он теперь? Здоров ли? Не подвергается ли он какой опасности? Ляроз ответил, хотя с полным ртом, но очень определенно, на эти поспешные вопросы: - Я покинул маркиза сегодня ночью, в три часа утра. Он находится со своим отрядом в Зеленогорском Мосту. Он себя прекрасно чувствует и никакой опасности не подвергается, если только эти горлопаны в больших шляпах не вздумают сыграть какой-нибудь скверной шутки с аббатством. |
