Разглядывая себя в круглое настольное зеркало – а Греков все чаще общался со своим отражением, – он подумал, что виною внезапной бесталанности стала та самая операция по удалению желчного пузыря. Вспомнилось странное поведение хирурга, его бегающие глаза, дебильный вопрос: «Вы ничего не потеряли?»

– Да!!! – заорал Греков своему отражению. – Я все потерял! Я потерял талант, работу, способность заниматься любимым делом! Что ты мне отрезал, чертов хирург?

Из зеркала на него кричал белобрысый мужик с одутловатым лицом и незажившими кровоподтеками вокруг носа. Две продольные морщинки между бровями. Приспущенные веки, синие мешки под глазами. Серые радужки с желтыми солнечными лучиками, идущими от зрачка, эффектная линия выреза губ и насечка посреди нижней (на нее почему-то особенно реагировали женщины).

– Что тыришься, урод? – измученно сказал ему Греков.

«Позвони-ка хирургу», – молча ответило ему отражение.

«Вот черт, действительно», – подумал писатель и кинулся рыться в ящике стола, где кучей-малой хранились все записочки и почеркушки.

Однако визитку Казаченко найти не удалось. Не было ее и в карманах пальто и курток, джинсов и брюк, которые Греков в бешенстве срывал с вешалок и бросал на пол. За полтора года после операции он, конечно, растерял немалую часть своего гардероба в бесконечных пьяных передрягах, и, скорее всего, телефон хирурга достался кому-то из его собутыльников.

В припадке ярости писатель прошерстил весь интернет, надеясь найти связь между желчным пузырем и творческими способностями человека. Изнасилованные немыслимыми запросами «Гугл» с «Яндексом», похоже, сами обалдели и выдавали автору какую-то околонаучную чушь. Якобы состав желчи влияет на психоэмоциональное состояние человека. Но не напрямую, не всегда и вообще не изучено как.

Себе Греков объяснил, что его лишили органа, отвечающего за дарование. И тут же сообщил об этом Мире. Она, как ни странно, не обозвала его старым козлом и не послала лесом.

– Я думала об этом, Серый, – ответила она в трубку. – Раскладывала, советовалась. Тебя явно от чего-то избавили. Но это не связано с несчастным пузырем и качеством желчи. Думаю, хирург должен что-то знать.

Сергей Петрович хотел было позвонить в больницу и разыскать телефон Казаченко, но внезапно ему представилась другая возможность повидать хирурга. На шестой день заточения в окно заглянуло такое яркое рыжее солнце, что он не выдержал и решил выйти подышать воздухом.

Ключей не было, квартиру просто захлопнул и на всякий случай сообщил об этом консьержке. Та, чувствуя за собой вину за проданную видеозапись, заверила, что лично будет подниматься на шестой этаж и проверять, нет ли злоумышленников, каждые пять минут.

– Да я вернусь максимум через пятнадцать, – улыбнулся писатель, не подозревая, как масштабно заблуждается.

Глава 20

Планка

Сергей Петрович сидел на детской площадке, ощущая ягодицами непрогретую древесину скамейки. Подставил мартовскому солнцу опухшее лицо и буквально чувствовал, как кончиком тонкой беличьей кисти кто-то наносит ему от щеки до щеки млечный путь веснушек. С самого детства он стеснялся этой особенности покрываться рыжими пятнами после зимы, но сейчас получал невероятное наслаждение в надежде, что весенний художник замаскирует алкогольную отечность.