– Героически повержен в бою, но не сдается. Прирастает к лицу. Правда, с некоторыми осложнениями.

– Слушай, на нас здесь все таращатся, как в театре. – Марго обвела глазами нескромных зрителей. – Пойдем к нам в гости, мой будущий муж – потрясающий врач, он сейчас дома, посмотрит твой нос. Ну и выпьем за встречу. Ты, как я понимаю, больше не язвенник?

В животе у Грекова приятно потеплело. То ли от близости Марго, такой же волнующей, ясноглазой, как в юности, то ли от предложения нарушить недельный обет трезвости.

– Ды… Как-то неловко, – потупился писатель, носком ботинка на толстой подошве делая лунку в рассыпчатом снеге. – Я из дома вышел на минутку. Даже телефон забыл.

– На полчаса, Серега! – не унималась Марго. – Давай, не тупи.

– Ну хорошо, – согласился Греков, неожиданно обхватив ее рукой за талию и притянув к тебе. – Разве таким женщинам отказывают?

Лифт соседнего дома привез их на тринадцатый этаж. Маргоша открыла дверь ключом и пригласила в просторную прихожую. Квартира, новая, чистая, обдала запахом недавнего ремонта и свежей древесины. Светлые стены, огромные картины в стиле супрематизма, крупные лаконичные светильники – все указывало на то, что над помещением работал профессиональный дизайнер, а не интуиция хозяина, бессвязно расставляющего безделушки на комоде. В интерьере не было ничего лишнего. Так мог бы выглядеть дорогой офис или современная художественная галерея, если бы не шум воды, доказывающий, что здесь не только рассматривают живопись.

– Боже, как все упорядоченно! – воскликнул Греков, втягивая ноздрями воздух и морщась от неприятного нытья шрамов. Его нос был явно на больничном и отказывался выполнять элементарные функции.

– Да, мы недавно сделали ремонт, – улыбнулась Марго. – Надевай тапки.

Она бесшумно выдвинула белоснежный ящик с рядом одинаковых пушистых шлепок.

– Какие из них мужские? – уточнил писатель.

– Унисекс, и размер единый. Бери любые. Вадим, я с гостями! – крикнула она вглубь квартиры.

Шум воды прекратился. Из кухни выплыл Вадик в таких же мягких тапках, спортивных шортах и с голым торсом, через который было перекинуто пушистое полотенце.

– Привет, дорогая! Добрый день! – Он расцеловал в обе щеки Маргошу и дружелюбно протянул гостю кисть для рукопожатия. – Простите, не слышал, мо́ю посуду.

– Неужели? – вскрикнул Греков. – Вадим Семенович! Какая встреча, а я ваш телефон потерял! Мечтал поговорить с вами!

Писатель радостно тряс руку недоумевающего хирурга. Тот вглядывался в опухшее лицо гостя и явно не припоминал знакомства.

– Простите, – он виновато улыбнулся, – я вас, должно быть, оперировал?

– Ну конечно! – Писатель снял куртку и повесил ее в очередной услужливо выехавший шкаф. – Я Сергей Петрович. Греков. Вы мне желчный пузырь удаляли.

– Неужели? – Вадим будто пришел в сознание. – Конечно, вас помню. Но что с вашим лицом?

– Небольшая травма, – скромно ответил гость.

– Надо же, насколько тесен мир. – Маргарита разделась, оставшись в голубом платье, эффектно облегающем формы.