|
.. Потом продал мне земли, которые ему были не нужны... Мне думается, он хочет быть избранным в Совет республики и кончить свои дни сенатором... Доктор встал. Можно было поклясться, что за последние два дня он потерял килограммов десять. И если бы он забился сейчас в истерике, в этом не было бы ничего удивительного. - Вы окончательно сбили меня с толку, комиссар... Значит, Гойяр в Париже, а все думали... Но что он там делает? И зачем... - Все это мы скоро узнаем. Гойяр сейчас прибудет в Конкарно... Пожалуй, далее он уже тут... - Он арестован? - Во всяком случае, его сопровождают два господина... Но это не то же самое... - Что он говорит? - Ничего. Правда, его ни о чем и не спрашивали. Резко повернувшись, доктор посмотрел в лицо комиссару На его скулах появились неровные красные пятна. - Что вы имеете в виду?.. Мне кажется, один из нас сошел с ума!.. Вы почему-то говорите со мной о мэре и о Гойяре... А я чувствую - вы слышите? - я чувствую, что меня могут убить в любую минуту!.. Меня не спасут эти решетки!.. Не спасет толстый дурак-жандарм, разгуливающий во дворе!.. А я не хочу умирать. Не хочу!.. Пусть мне дадут револьвер, чтобы я мог защищаться!.. Или пусть арестуют тех, кто покушается на мою жизнь!.. Тех, кто убил Ле-Поммерэ и отравил перно... Доктор дрожал всем телом. - Я не герой! Рисковать жизнью не мое ремесло! Я просто человек, и наконец я тяжело болен!.. Я и так еле жив, еле нахожу силы бороться со смертью... А вы говорите... Говорите без конца!.. А что вы сделали, чтобы спасти мою жизнь? В ярости он боднул стену. - Все это очень похоже на заговор!.. Вы все сговорились свести меня с ума!.. Да! Вы хотите упрятать меня в дом для умалишенных!.. Может быть, все это происки матери?.. Я всегда мешал ей, потому что строго следил за своей долей в отцовском наследстве... Но я не сдамся без боя. Мегрэ не шелохнулся. Он по-прежнему сидел посреди белой камеры, одна стена которой была залита солнцем, верхом на стуле, опершись локтями о спинку и зажав трубку в зубах. Доктор возбужденно бегал по камере взад и вперед и, казалось, вот-вот забьется в истеричном припадке. Внезапно в камере послышалось негромкое: - Ку-ку! Это произнес веселый, чуть насмешливый голос с чисто детскими модуляциями. Эрнест Мишу подскочил от неожиданности и осмотрел все углы. Лишь после этого он перевел взгляд на Мегрэ. Комиссар вынул трубку изо рта и посмеивался, искоса глядя на доктора. Казалось, щелкнула соскочившая пружина. Мишу замер, обмякший, растерянный. Он расплывался, таял, становился прозрачным, казалось, он вот-вот исчезнет. - Неужели это вы... Можно было подумать, что его голос доносится откуда-то издалека. Так чревовещатели заставляют говорить неодушевленные предметы. Их голос раздается неизвестно откуда - с потолка или из фарфоровой вазы. Глаза Мегрэ все еще смеялись, когда он неторопливо встал со стула и произнес серьезным, успокаивающим тоном, который совсем не вязался с выражением его лица: - Не надо так волноваться!.. Я слышу шаги во дворе. Через несколько секунд убийца будет здесь, в этой камере... Дежурный жандарм впустил в камеру мэра. |
