|
.. Дежурный жандарм впустил в камеру мэра. Но во дворе снять раздались шаги и голоса людей. X "КРАСАВИЦА ЭММА" - Вы просили меня приехать, комиссар? Мегрэ не успел ответить. Во дворе появились два полицейских инспектора, между ними шел Жан Гойяр. За воротами бурлила возбужденная толпа. Рядом со своими телохранителями журналист казался еще меньше, еще толще и короче. Он нахлобучил шляпу до самых бровей и, без сомнения боясь фотографов, прикрыл низ лица носовым платком. - Давайте его сюда! - сказал Мегрэ инспекторам. - А сами не откажите в любезности сходить за стульями, так как я уже слышу женские голоса. Пронзительный женский голос кричал: - Где он?.. Я хочу его видеть немедленно! И я вас сотру в порошок, инспектор! Вы слышите?.. Сотру в порошок! Ворвалась мадам Мишу, накрашенная, напудренная, в шелковом платье цвета мов. Она была увешана драгоценностями и задыхалась от негодования. - Ах!.. Вы здесь, дорогой друг!.. - зажеманничала она, увидев мэра. - Можете себе представить подобную наглость?.. Этот молодой человек является ко мне, когда я еще не одета!.. Моя прислуга в отпуске... Я говорю ему через дверь, что не могу его принять, а он настаивает, он требует, он заявляет, что получил приказ привести меня!.. Представляете? Он дожидался в гостиной, пока я заканчивала туалет!.. Это просто невероятно!.. А ведь мой покойный муле был депутатом, он был почти избран председателем Совета!.. И этот лоботряс.., да, именно лоботряс... Она была так возмущена, что вряд ли понимала, что происходит вокруг. И вдруг она увидела Гойяра, упорно отворачивавшегося к стене, и сына, который сидел на краю койки, сжав голову руками. В залитый солнцем дворик медленно въехала открытая машина. Синели мундиры жандармов, невидимая толпа орала и свистела. - Что это?.. Что происходит? Ворота пришлось закрыть на засов, иначе толпа ворвалась бы во двор. Из машины вытащили бродягу. Теперь он был не только в наручниках; щиколотки его ног были связаны толстой веревкой, поэтому его волочили, как плотно упакованный тюк. Следом за ним появилась Эмма. Наручников на ней не было, но лицо ее застыло, точно во сне. - Развяжите ему ноги! - сказал комиссар. Жандармы были горды своей добычей и все еще не остыли после охоты. Судя по всему, охота была нелегкой. Их мундиры были измяты и порваны, а лицо бродяги было в крови, которая текла из рассеченной губы. Мадам Мишу издала вопль ужаса и попятилась к стене, словно увидела нечто отвратительное. Бродяга молча позволил развязать себе ноги. Он поднял голову и очень медленно осмотрелся. - Без глупостей, Леон!.. Понятно? - проворчал Мегрэ. Бродяга вздрогнул и стал взглядом искать того, кто произнес эти слова. - Дайте ему стул и носовой платок, - сказал комиссар. Он заметил, как Гойяр скользнул в глубину камеры и скрылся за спиной мадам Мишу. Доктор, не глядя ни на кого, громко стучал зубами. Лейтенант жандармерии растерянно оглядывал собравшихся, стараясь угадать свою роль в предстоящей сцене. По-видимому, его немало удивило это необычное сборище. - Закройте дверь! - скомандовал комиссар. - И пусть все сядут... Лейтенант, ваш бригадир может вести протокол? Может? Очень хорошо. |
