– А если я не уеду? – попытался я выяснить альтернативный фактор.

Моих новых «друзей» этот вопрос почему‑то рассмешил. Дядя Витя, отсмеявшись, вытер слезу рукавом и похлопал меня по голому плечу:

– Уедешь, Игорек, куда ты денешься? А чтобы мы оба были друг за друга спокойны и мне не пришлось тебя, выпроваживать, скажи, сколько тебе денег на дорогу нужно – я тебе дам.

– Миллион долларов.

Шорох снова заржал, но тут же осекся под ледяным взглядом шефа. Дядю Витю цена не устроила.

– Миллиона тебе не видать как своих ушей. Хотя их ты еще можешь увидеть – на тарелочке, – заговорил он сурово. – Следака вашего Сумарокова я, пожалуй, верну. Живым или в погребальной урне – это уже от тебя будет зависеть: чем скорее ты исчезнешь, тем больше шансов на жизнь у него останется, так что не тяни. Миша, дай‑ка мне уголовное дело!

Жигарин достал из кармана целлофановый пакет и бросил на стол.

– Здесь все, майор, – высыпая из пакета на тарелку пепел, заверил Дядя Витя. – Вся ваша работа – рискованная и кропотливая. Чистая работа. Но как сказал другой хороший писатель: «Нет ничего чище пепла». – Покончив с уголовным делом, он достал из кармана массивные часы с мелодичным звоном. – Двадцать три десять, Игорек. Расчетный час в гостинице – в двенадцать дня. Если ты не исчезнешь – мои ребята принесут тебе урну с прахом следака. И пепел его до конца дней будет стучать в твое сердце. Дядя Витя встал и решительно пошел к двери. Пистолет, отмычки, рация – все исчезло в карманах Шороха и неизвестного с автоматом. Правда, личные документы они мне великодушно оставили. Последним «люкс» покидал Жигарин. Выбросив руку с пистолетом, как в милицейском тире, он нажал на курок. Выстрел прозвучал тише, чем вылетает пробка из бутылки шампанского, но телефонный аппарат на тумбочке разлетелся вдребезги.

2

Денег они тоже не взяли – своих девать некуда. Бесполезную теперь фотокамеру в виде заколки для галстука, видимо, просто не нашли – она лежала в кармане, завернутая в носовой платок. Осталось ощущение, будто все это было не со мной, будто я спал и видел явление Дяди Вити со свитой во сне. Когда бы не то, что осталось от двух томов дела в тарелке из‑под графина и не разбитый телефон, я бы улегся и досмотрел этот детектив до конца.

Я схватил бутылку «Представительской» со стола, отхлебнул пару глотков, выведя себя из оцепенения. Наскоро одевшись, выключил свет и приоткрыл балконную дверь. Без сомнения, в коридоре и холле оставлена слежка.

Третий этаж – это не четвертый, но рисковать ногами не пришлось: от перил соседнего балкона меня отделяли метра полтора, а там можно было дотянуться до пожарной лестницы…

Кавалькада из трех машин промчалась по видимому отрезку улицы, когда я был на высоте человеческого роста от земли. Красный «мерседес» сопровождали «ауди» Шороха и черная «вольво»: Дядя Витя не солгал, приехали они не вчетвером.

Приземлившись рядом с мусорными контейнерами неподалеку от стоянки, я осмотрелся. В темном салоне двухдверного «гольфа» мелькнул огонек сигареты.

– Милиция! Майор Вениаминов! – подбежав к машине, приложил я к запотевшему стеклу раскрытое удостоверение. – Срочно нужна машина!

Наверно, владелец был трижды прав – на его месте так поступил бы и я: приспустив окошко на пару сантиметров, он высунул ствол револьвера. Я успел отскочить прежде, чем раздался выстрел и длинное красно‑синее пламя раскололо темноту. Пахнуло газом «си‑эс». Высадив ногой окно, я схватил стрелявшего за руку и выдернул из салона.