Сильный удар ногой мгновенно погасил в нем сознание. Я подхватил его и втащил в номер.

Помимо телефона, у этой жертвы пьяной акушерки я нашел лицензию на револьвер «наган» и сам револьвер, удостоверение младшего инспектора охраны ЧОП «Зодиак» Галиматдинова, смятые купюры, наручники и всякую мелочь, которая меня не интересовала. Снова раздался зуммер.

– Что там у тебя, Атанас?

– Я же сказал – спит, – тихо ответил я.

– Смотри и ты не усни.

– Не усну.

Абонент замолчал. Схватив Галиматдинова за волосы, я подставил колено, запрокинул его голову и влил в рот водки «Представительской» – в качестве компенсации за временные неудобства. Он захлебнулся, закашлялся и вытаращил узкие глаза.

Я прислонил его к кровати.

– Очухался?

Увидав «наган» в моей руке, он кивком подтвердил, что находится в здравом уме и твердой памяти. Я вынул четыре 7,62‑мм патрона, положил их в карман, а пятый дал ему хорошенько разглядеть, установил барабан на место и взвел курок.

– Игра простая, Атанас. Я кручу барабан и задаю вопросы. На каждое твое «не знаю» – спускаю курок. Дважды один вопрос задавать не стану – повезет так повезет. Понял?

Очевидно, он еще не окончательно пришел в себя или подумал, что перед ним градинский мусор, – размахнувшись, попытался вспомнить, чему обучал его капо. Я сблокировал удар и спустил курок.

– Повезло!.. Еще приемы знаешь или можно задавать вопросы?

– Я охранник, мне приказали за тобой следить, больше ничего не знаю.

Я спустил курок вторично– предупреждал ведь.

– Кто приказал? – крутнул барабан.

– Начальник караула Маляев.

– Он у вас за главаря?

– Он… раньше Коноплев был.

– Где вы прячете Сумарокова?

– Я не знаю никакого Су…

Курок щелкнул – выстрела опять не последовало.

– Опять повезло. Я слово держу, Атанас: дважды не спрашиваю. Кто организовал похищение следователя?

– Первый раз слышу, первый раз!..

После очередного щелчка на его лбу выступили капли пота.

– Ты случайно не в рубашке родился, не знаешь? Русский фразеологизм был ему, очевидно, незнаком, поэтому на его машинальное «не знаю» я не ответил.

– В ночь с шестого на седьмое августа на складах «Мака» кто забирал «москвич»? – решил я проверить его искренность.

– Бердаш забирал! Коноплев позвонил, приказал распе чатать бокс и выпустить его, а в журнале не отмечать. «Москвич» еще не готовый был, крыло помято.

– А девятого?

– Девятого мы там не дежурили, он нас в «Золотую розу» послал.

– Зачем?

– Заменил, не знаю почему.

– Кто дежурил вместо вас?

– З'арецкий и Духанов на проходной, Гагин и Ширяев – на территории.

– Они же в ночную заступили?

– И днем тоже они.

– Сколько человек меня пасет?

– Трое. – Кто?

– Один наш, Щукин фамилия. Он такой, как я, тоже ничего не знает.

– Кто третий?

– Мент. Только не спрашивай, я его не знаю, правда, машина милицейская внизу стоит… Номер… номер что‑то двадцать семь… ноль…

– Это он тебе звонил?

– Он.