|
Всех своих детей Сильви кормила грудью. Стеклянные бутылочки и резиновые насадки казались ей какими-то противоестественными, хотя временами она и видела себя дойной коровой. Малышка была медлительной и неловкой, она трудно привыкала к новому. Далеко ли еще до завтрака? — изнывала Сильви. Перемирие 11 ноября 1918 года. «Дорогая Бриджет, я заперлась на ключ и на засов. В деревне орудует шайка грабителей…» Или правильнее будет «гробителей»? Урсула грызла кончик карандаша, пока не превратила его в кисточку. Так и не приняв решения, она зачеркнула «грабителей» и написала «воров». «В деревне орудует шайка воров. Не могла бы ты заночевать у мамы Кларенса?» Для верности она приписала: «И еще у меня болит голова так что не стучи», а затем поставила подпись: «Миссис Тодд». Улучив момент, когда в кухне никого не оказалось, Урсула выскочила на крыльцо и прикрепила записку к двери черного хода. — Ты что это задумала? — вскинулась миссис Гловер, как только Урсула вернулась в дом. Урсула вздрогнула: миссис Гловер умела подкрадываться неслышно, точно кошка. — Ничего, — ответила Урсула. — Выходила посмотреть, не идет ли Бриджет. — Господи, — сказала миссис Гловер, — она ведь последним поездом вернется, еще не один час до него. А ну, переодевайся и марш в кровать. Развели тут вольницу. Урсула не знала, что такое вольница, но, видимо, жить там было бы неплохо. Наутро Бриджет дома не оказалось. Что еще более странно — Памела тоже исчезла. Урсулу переполняло чувство облегчения — столь же необъяснимое, как паника, заставившая ее написать вчерашнюю записку. — Вчера вечером кто-то устроил глупый розыгрыш: повесил на дверь записку, — сказала Сильви. — Бриджет не смогла попасть в дом. Знаешь, Урсула, почерк очень похож на твой. Как ты можешь это объяснить? — Никак, — отважно бросила Урсула. — Я попросила Памелу сходить к миссис Доддс и привести Бриджет. — Памелу? — в ужасе переспросила Урсула. — Ну да, Памелу. — Памела сейчас с Бриджет? — Конечно, — подтвердила Сильви, — с Бриджет. Да что с тобой такое, в самом деле? Урсула выбежала из дому. Сильви что-то кричала ей вслед, но Урсула не останавливалась. За все восемь лет своей жизни она еще ни разу не бегала с такой скоростью, даже когда за ней гнался Морис, чтобы сделать ей «крапивку». Ноги, разбрызгивая слякоть, несли ее по тропе в направлении хижины миссис Доддс; к тому времени, как она завидела Памелу и Бриджет, Урсула была в грязи с головы до ног. — Что стряслось? — разволновалась Памела. — Что-то с папой? Бриджет перекрестилась. Урсула бросилась на шею сестре и дала волю слезам. — Да что такое? Говори! — потребовала Памела, уже охваченная страхом. — Сама не знаю, — захлебывалась от рыданий Урсула. — Почему-то я за тебя испугалась. — Вот глупышка, — любовно сказала Памела, обнимая сестру. — У меня голова трещит, — вмешалась Бриджет. — Пойдемте домой. Вскоре снова наступила темнота. Снег 11 февраля 1910 года. |
