|
Я имею в виду знаменитую осаду Филипсбурга, во время которой его сиятельство герцог де Ришелье убил на дуэли своего кузена принца де Ликсена. Это произошло в тот самый момент, когда я выбрался из траншеи, клянусь честью. Они находились на обочине дороги, по левую сторону; герцог проткнул его шпагой. Я как раз проходил мимо в ту минуту, когда он умирал на руках у принца де Депонта, сидевшего на краю траншеи; господин де Ришелье спокойно обтирал шпагу. - Сударь! - воскликнул барон. - Клянусь честью, вы потрясли меня до глубины души. Все происходило в точности так, как вы рассказываете. - Вы, должно быть, уже слышали от кого-нибудь об этом деле? - спокойно спросил Бальзамо. - Да я был там, я имел честь быть секундантом господина маршала; правда, в то время он еще не был маршалом, но это не меняет дела. - Погодите-ка, - произнес Бальзамо, пристально вглядываясь в лицо барона. - В чем дело? - Вы были в то время в звании капитана, не так ли? - Совершенно верно. - Вы служили в королевском полку легкой кавалерии, который был потом разбит под Фонтенуа? - А вы ив Фонтенуа были? - насмешливо спросил барон. - Нет, - спокойно отвечал Бальзамо, - к тому времени я уже был мертв. Барон широко раскрыл глаза, Андре вздрогнула, а Никель торопливо перекрестилась. - Позвольте мне вернуться к тому, с чего я начал рассказ, - продолжал невозмутимо Бальзамо. - Итак, вы были в форме лейтенанта легкой кавалерии, я прекрасно помню. Проходя мимо дерущихся, я обратил на вас внимание: вы держали лошадей, свою и маршала. Я к вам подошел и спросил, что происходит; вы мне ответили... - Я? - Ну да, черт побери, именно вы! Теперь я узнаю вас, тогда вы были шевалье, вас еще называли «малыш-шевалье». - Тысяча чертей! - в изумлении вскричал Таверне. - Простите, что не сразу узнал вас. За тридцать лет любой человек меняется. Итак, за маршала де Ришелье, дорогой барон! Подняв бокал. Бальзаме залпом осушил его. - Вы, вы видели меня в то славное время? - спросил барон. - Но это невозможно! - Однако я вас видел, - проговорил Бальзамо. - На главной дороге? - На главной дороге. - С конями? - Вот именно. - Во время дуэли? - В ту самую минуту, как принц испустил дух, как я уже имел честь сообщить вам. - Так вам, должно быть, лет пятьдесят? - Мне достаточно лет, чтобы я запомнил вас тогда. Барон откинулся в кресле с таким видом, будто совершенно был сбит с толку. Николь не могла сдержать улыбку. Однако Андре вместо того, чтобы весело рассмеяться, как ее камеристка, глубоко задумалась, не сводя с Бальзамо глаз. Можно было подумать, что Бальзамо ждал этой минуты и был к ней готов. Резким движением поднявшись, он несколько раз окинул девушку горящим взором. Она вздрогнула, как от электрического удара. Руки ее застыли, голова поникла, она словно против воли улыбнулась незнакомцу, затем прикрыла глаза. Продолжая стоять, путешественник коснулся ее руки, она снова сильно вздрогнула. - А вы, мадмуазель, - произнес он, - тоже считаете меня лжецом, потому что я утверждаю, что участвовал в осаде Филипсбурга? - Нет, сударь, я верю вам, - едва вымолвила Андре, сделав над собой нечеловеческое усилие. |
