«Вот бы сюда бабушку, та бы посмотрела, каких только химер не создавали!»

Судя по тому, что я видел, создания были в большинстве своём, если не совершенны, то вполне совместимы. Очень много было созданий со змеиными хвостами, были и трёхглавые змеи с руками. Но отдельно выделялось несколько рядов химер с человеческими частями тел: головами, торсами, руками… Выглядели они отчасти жутко, но чаще всего гармонично. Отчего-то вспомнилось бабушкино предупреждение. Резко захотелось посетить кунсткамеру.

С трудом, но всё же оторвав взгляд от живого пособия по химерологии, я перевёл взгляд на очаг. Здесь меня ожидал сюрприз. Если ранее я решил, что сердце защиты расположено на крыше башни и пульсирует, словно живое, то сейчас я обнаружил второе «сердце». Им оказался камин. Он пульсировал, и каждое биение пропускало во все стороны по энергетическим линиям магию, державшую и защищавшую башню. Я посмотрел под ноги и принялся идти таким образом, чтобы не наступать на пересечение линий. Чуть ранее я видел, что при заступе линии та прерывалась и начинала неистово мигать, как будто её разрывали.

Отчего-то мне вдруг подумалось, что разрушать столь совершенный защитный конструкт и передавать башню в руки нынешней императорской семьи — едва ли не преступление. Кто-то может, годами, а возможно, и тысячелетиями готовил защиту своего дома, чтобы я вот так, походя, взял и разрушил её, передав главное сокровище рода врагам. А никем иным Пожарские бывшему правящему дому быть не могли. И хоть сейчас мы являлись их вассалами, однако же, как ни крути, следовало уважать предыдущих правителей и столь разумно продуманную и виртуозно выполненную защиту.

Я искренне преклонялся перед мастерской работой тех магов, которые создавали эту крепость и защищали её. А уж как дальше этим богатством распорядились бы Пожарские — и думать нечего: сожгли бы всё к чёртовой матери. Они уже попытались.

Между очагом камина и кристаллом на вершине донжона тянулась энергетическая пуповина, объединявшая две части единого магического защитного контура. Чем дольше я всматривался в эту систему, тем больше она мне что-то напоминала. Однако же, что именно, я никак не мог вспомнить.

Кроме всего прочего, я отчего-то совершенно не испытывал опасений, находясь внутри. Я чувствовал себя как дома. И всё же это странное ощущение домашности и какого-то поверхностного узнавания места и определённых деталей не давало мне покоя.

Более того, гнетущий голод, который преследовал меня после поедания ракшаса, на какое-то время отступил. Я наконец-то мог вздохнуть свободно, не опасаясь того, что нечто живущее глубоко внутри меня выберется на свет и выйдет из-под контроля. Так себе перспективка, конечно. Ну да принцессу следовало спасти уже только за то, что её пропажа помогла мне обнаружить такое интересное во всех отношениях место. А уж если бы мне ещё дали в награду возможность его посещать на регулярной основе…

«Посещать башню? Ну да, кто же мне это позволит?»

Отогнав пустые мысли, я заметил, что радужный пузырь, окружавший меня, истончился и исчез, зато одна из энергетических линий на полу налилась силой.

Кроме самого камина, больше на первом этаже башни не было ничего, кроме каменных ступеней широких лестниц, ведущих на верхние этажи. Видимо, там находились хозяйские покои. На полу заметно выделялись характерные вмятины, где когда-то стояли огромные столы и лавки, в которых пировала дружина бывшего князя.

Ещё в зале, с обеих сторон от камина, виднелись ниши, в которых когда-то развивались флаги и старинные гобелены. Но сейчас они то ли истлели от старости, то ли были забраны с собой бывшими владельцами башни. Однако под определённым углом мне казалось, будто бы вместо картин и гобеленов когда-то висевших в нишах вдруг ожили иллюзии. Это были и сцены охоты, и сцены великих битв. Причём битвы эти были то с огромными великанами — раза в три, а то и в четыре выше обычного человека, каковыми мы сейчас являлись, — то с неизвестными химерическими тварями, то с ледяными игольчатыми созданиями, отчасти похожими на элементалей льда, то с огненными ифритами.