— Леди, позвольте мне сказать, что пункт назначения, который вы указали как «рядом с Эстеро-Бей», — это очень неконкретно.

— Когда мы будем на дороге близ того места, я вам скажу, где остановиться.

Она увидела в зеркале заднего вида, что водитель нахмурился.

— Вы не можете сказать, где точно? Это длинная пустынная дорога.

— Там будет полиция.

48

«Добро пожаловать в Таллахасский международный аэропорт, — раздался в динамиках голос стюардессы. — Мы еще раз приносим извинения за изменение маршрута, вызванное погодными условиями, и мы сделаем все, чтобы…»

Остальная часть объявления потонула во всеобщем шуме, когда люди начали доставать свои мобильные телефоны, вскакивать и открывать верхние багажные секции, сражаться с сумками на колесиках и толкать друг друга, спеша к выходу. Колдмун же просто угрюмо сидел, смирившись со своим невезением. Перед посадкой он зарегистрировал пистолет на пропускном пункте, и после пяти часов полета в тесном кресле пистолет превратился в свинцовую гирю, висящую на его плече под пиджаком. Долбаное Таллахасси. Самолет должен был приземлиться в Форт-Майерсе, а теперь ему придется несколько часов ехать в грозу, чтобы добраться туда.

Его мрачные размышления были прерваны вибрацией в кармане брюк, причем не той вибрацией, какую он ценил. Это напоминал о себе его телефон с выключенным звуком. Наверное, звонит Пендергаст.

Колдмун вытащил телефон. Региональный код 212, нью-йоркский телефон с незнакомым номером. Ну точно, это Пендергаст, готовый подключить к линии Пикетта, чтобы поаплодировать его, Колдмуна, успехам. Отлично, ему только поздравительной групповухи не хватает.

Впрочем, не стоит предполагать худшее. Сейчас все станет ясно. Он поднес телефон к уху и сказал:

— Специальный агент Колдмун.

— Агент Колдмун, — раздался женский голос, — это…

Остальное утонуло в чем-то похожем на вой в аэродинамической трубе.

— Что? — спросил он. — Кто это?

Он услышал тот же голос, требующий, чтобы закрыли окно, и внезапно аэродинамическая труба смолкла.

— Леди, я ничего не вижу через лобовое стекло, — жалобно проговорил кто-то.

— Откроете через минуту.

И теперь Колдмун узнал голос. Это была Констанс Грин, а вторым человеком, по-видимому, был водитель.

— Констанс? — спросил Колдмун.

— Да. Последние четверть часа я пыталась связаться с вами.

— Я только что приземлился в Таллахасси — место посадки пришлось изменить из-за грозы. Что случилось? Где вы?

— Это не имеет значения. У вас есть известия от Пендергаста? — нетерпеливо спросила она.

На том конце происходило что-то вроде выяснения отношений.

— Как я вам и говорил, — услышал Колдмун голос водителя, обращенный к Констанс, — Эстеро-Бей тянется почти до самой Бонита-Спрингс. Вы должны сказать мне, куда сворачивать.

— А я вам сказала: туда, где будет полиция. — И снова Колдмуну: — Он не сказал вам, куда поедет потом? Что он планировал делать?

— Нет. А что?

— Я думаю, его похитили. Найдены обгорелые останки «рейнджровера», похожего на тот, что он купил. Свидетель говорил о вертолете, стрельбе из автоматического оружия, какой-то перестрелке. На заднем сиденье найден обгоревший труп молодого человека.

«Черт возьми!» Колдмун вскочил с места и поспешил к выходу.

— Что-нибудь еще?

— Мне звонил Роджер Смитбек, журналист.