-  Погляди на нас, добрый князь. Всего добра - одёжа да малые детки. Зажиточных бы в Сатте приняли, а в Бурмиэ шибко не любят солнцевиков.

    Рыжий хмыкнул.

    -  А я, значит, достаточно добрый, чтоб одаривать землей бедных солнцепоклонников? Плохо же вы меня знаете, нэсс. Я подати исправно собираю и лес подсекать не даю. Да и неспокойно в приграничье. Набеги дэй'ном не пугают?

    -  Не пугают. Пуганные мы, - стоял упрямо на своем мужик.

    -  А то, что я буду забирать каждого второго сына в дружину? - пригрозил Мэй. - На целых три года.

    -  Коли станешь кормить, то бери. Видит Отец, трусливых в роду не водилось.

    Понравился нэсс Рыжему не столько упрямством и настойчивостью, сколько твердым взглядом свободного человека, мыслящего и независимого. У нэсс такие нечасто попадаются.

    -  Как звать тебя?

    -  Шиан по прозвищу Медведь, добрый князь, - поклонился нэсс.

    -  Как попал на мои земли?

    -  Речку на плоте переплыли, - пояснил Шиан. - Едва не потонули.

    Размышлял Мэй недолго. На самом деле ему всегда нужны были люди, чтобы поднимать и обустраивать здешние дикие земли: пахать, скотину разводить, мостить дороги, крепости строить, и чтобы драться с дэй'ном, - тоже. Рук униэн на все не хватит.

    Он снял с мизинца левой руки серебряное кольцо - три переплетенные между собой стрелы и протянул старосте.

    -  Веди своих к Эр-Иррину. Покажешь страже кольцо, чтоб пустили внутрь. Твои люди получат еду, а тебе я дам грамоту на землю.

    Досматривать, как ревут от радости и облегчения женщины, тем более, благословлять их заморенных золотушных детишек, Мэй не стал. Забрался в седло и был таков вместе с Хефейдом и парнями. Все, что в его силах, для нэсс он уже сделал.

    -  Поглядите-ка! - воскликнула Касси, заскочив в комнату. - Не иначе, наш лорд подобрал беженцев-нэсс.

    Прилежно трудившаяся над переводом простенькой детской сказки, Хелит не сразу поняла, о чем идет речь. Нэсс? Полуденные люди? Люди полдня? Её давно занимала любопытная особенность местного языка. Четыре разных слова означали понятие «люди»: униэн, нэсс, ангай и дэй'ном. Сначала Хелит решила, что это самоназвания разных народов. Даугир пояснила, что разница более существенная, но в чем она состоит, Хелит так и не поняла. Решила, что опять не хватает слов.

    -  Надо отдохнуть от занятий. Идем посмотрим на нэсс! - позвала девушка, заранее отсекая всякие возражения. - Даугир распорядилась накормить их женщин и детей. Бедняжки, они так оголодали!

    Из внутреннего двора, куда посторонних не пускали, они прошли в передний двор, туда, где кузница, мельница и бассейн с водой, и где прямо на земле расположились беженцы. Хелит видела перед собой обыкновенных мужчин и женщин, пусть более изможденных и грязных, чем обитатели замка, но нисколько не отличающихся от последних ни цветом кожи, ни разрезом глаз. Были среди них и светловолосые, и жгучие брюнеты, высокие и низкорослые. Почти, как униэн, только … другие. Описать словами это странное чувство Хелит не смогла бы даже на родном языке. Сравнить можно, скажем, с лесом. Деревья и деревья, но одно дуб, а другое - липа. Или, например, птицы. Крылья, клювы, перья у всех есть, а курицу с чайкой не перепутаешь. Здесь же различие коренилось в ином ощущении. Казалось, будто в жилах нэсс течет кровь другого цвета. Поставь рядом Гвилен и, скажем, во-о-от ту русоволосую девушку. Гвилен не такая худая, волосы у неё чистые, руки не натруженные, но будь у молоденькой нэсс те же условия жизни, все равно даже с закрытыми глазами невозможно ошибиться кто есть кто.