— Как, как?

— Пол. Очень красиво.

— Пожалуй. — Полина задумалась. — Другое имя, другая женщина.

— А эта женщина умеет вальсировать?

— Я умею практически все. Но думаю о том, что в любой момент сюда может явиться полиция… Представляешь, как эффектно нас будут вести через холл? В вечерних туалетах, с наручниками и эскортом из копов…

— Больше мне не о чем мечтать!

— Нельзя же все время грезить о деньгах! Тем более, они ещё в весьма туманной перспективе.

— Так… — Рэй встал. — Деньги у нас, считай, в кармане. Ровно через восемь часов они окажутся там. Об этом не стоит задумываться. Мне хотелось совсем другого… Уже очень давно… — Подойдя к Полине, он пробежал пальцами по её обнаженным плечам.

Она замерла, но не отстранилась.

Впервые, увидев Рэя, заявившегося сюда в качестве Микеле де Дальма, она сразу решила, что вопрос о «супружеских отношениях» станет ребром. И твердо постановила: «Нет!». Этот парень нравился женщинам, и знал это. Он не привык упускать добычу, а интимные отношения с Мартой Ламс вроде бы входили в программу представления. Это не могло не злить. Злило и то, что она не могла понять, какие же именно принципы мешают ей сейчас броситься очертя голову в объятия чрезвычайно привлекательного мужчины?

— Ты путаешь, я не Марта. — Она решительно поднялась.

— Ты — Пол! Ты чудесная женщина, которая спасла меня от вампира, а заодно и все человечество. Ты чертовски хороша, отважна… В конце концов, я хочу тебя!

— Как и любую другую в приделах средней привлекательности. Ты тоже очень мил.

Но я не люблю тебя. Я нужна тебе на одну ночь…

Рэй плюхнулся на диван:

— И что тут плохого? Не понимаю… Чего нам не хватает! Я, что, должен сделать предложение руки и сердца, на коленях клясться в любви?

— Почему бы и нет? — Полина устало вздохнула. — Я безнадежно романтична. Глупо, смешно… Понимаю… Можно размениваться и по мелочам. Но потом… потом уже начинаешь сомневаться, что настоящее когда-нибудь явится к тебе… Если оно вообще существует… — Завершив монолог, она гордо удалилась в спальню.

Рэй остался в гостиной, наедине с балконом и сигарами. Аккуратно отвернув половину покрывала, Полина легла на широкую супружескую кровать. Она предполагала, что не сможет уснуть до утра — слишком много впечатлений, слишком напряжены нервы и предстоящая встреча с Бенедиктом вызывает массу опасений. Она мгновенно уснула, а когда открыла глаза, сразу, словно от резкого окрика, за шторами в розовых букетах занимался рассвет.

Прислушалась. В комнатах тишина, далеко внизу начинает оживать большой город, в кустах на балконе чирикают птицы. А что, если Рэй сбежал, рассчитывая самостоятельно изъять у профессора всю сумму? Зачем ему, собственно, делиться? — Она вскочила, пораженная этой мыслью. Шагнула в гостиную — на диване, кроме смятой простыни, ничего не было. Полина кинулась в холл, проверить, исчезли ли вещи Рэя. Споткнулась и, не удержавшись, упала прямо на лежащее на ковре у дивана тело.

— Брр!.. — Рэй приподнялся, тараща глаза на девушку. — Жуткая ночь… Крутился, крутился, уснул. Свалился с дивана, теперь… В чем дело, детка? — Он потянул атласное одеяло. — Я не совсем одет.

— Извини, мне стало страшно. — Приподняв одеяло, она нырнула к нему под бок и свернулась калачиком…

… Уже совсем рассвело, на ковер упали яркие квадраты солнечных лучей, освещая сладко спящую пару.