Ма Жун подобрал камешек и бросил его в стену. Отскочив, он со стуком запрыгал по ступеням. Они ждали, не сводя глаз с темного проема.

— Вижу какое-то движение внутри, — шепнул Цзяо Тай.

— Я проскользну туда, — сказал Ма Жун, — а ты пока обогни храм и зайди в боковую дверь. Будем свистеть, если что-нибудь обнаружим.

Цзяо Тай нырнул в кусты по правую руку, Ма Жун пополз в противоположном направлении. Достигнув, по его расчетам, левого угла здания, он выскочил из кустов и прижался к стене. Не отрывая спины от камней, он осторожно продвигался к ступеням. Здесь он прислушался. Все было тихо. Ма Жун молниеносно взбежал по ступеням, вступил в проем и прижался спиной к стене рядом со входом.

Когда его глаза привыкли к полумраку, он увидел перед собой зал, в котором было совершенно пусто, если не считать старого алтарного стола у задней стены. Крышу поддерживали четыре массивные центральные колонны, соединенные под потолком тяжелыми балками.

Наконец Ма Жун решился оставить свой наблюдательный пункт и направился к открытой двери у алтаря. Когда он крался мимо колонн, сверху донеся шорох, заставивший его отпрянуть в сторону. Ма Жун успел заметить, как гигантская черная тень метнулась на него с высоты.

Страшный удар в левое плечо опрокинул Ма Жуна на пол: он грохнулся с такой силой, что, казалось, все кости у него перемешались. Огромный человек, прыгнувший на него сверху, тоже упал, но тут же вскочил и бросился на Ма Жуна, пытаясь дотянуться до его горла.

Ма Жун в прыжке обеими ногами ударил противника в живот. Не успел он приземлиться, как незнакомец снова ринулся в атаку. Ма Жун попытался пнуть его в пах, но тот молнией отскочил в сторону и вновь бросился на него и сжал в железных объятиях.

Громко пыхтя, они силились задушить друг друга. Парень был столь же высок и силен, как Ма Жун, но ему не хватало выучки. Ма Жун медленно теснил его к высокому алтарному столу, делая вид, будто не может высвободиться. Но лишь только спина врага коснулась края алтаря, Ма Жун бросил притворяться, ловко высвободился и, блокировав руки соперника, схватил его за горло. Поднявшись на цыпочки, он давил на него, наваливаясь всей тяжестью. Раздался отвратительный треск, и тело врага обмякло.

Ма Жун отпустил соперника, и тот рухнул на пол. Едва переводя дыхание, Ма Жун посмотрел на поверженного врага. Тот лежал неподвижно, глаза его были закрыты.

Вдруг он дернул руками, попытался поднять их, но у него это не получилось. Ма Жун опустился рядом с ним на корточки. Было ясно, что тот не жилец.

Лежащий уставил на него маленькие злобные глаза. Его изможденное, смуглое лицо искривилось.

— Я не могу шевельнуть ногами, — пробормотал он.

— Сам виноват! — отозвался Ма Жун. — Что ж, судя по твоему виду, знакомство наше не затянется, но все же сообщу тебе, что я служитель закона. Ты ведь А Кван, не так ли?

— Чтоб тебе в аду сгнить! — простонал умирающий.

Ма Жун подошел к двери, свистнул и вернулся к А Квану.

Когда Цзяо Тай вбежал внутрь, А Кван разразился проклятиями. Затем он сказал:

— Что может быть старее этого трюка с бросанием камешка.

— В твоей попытке сигануть на меня сверху тоже ничего нового, — пожал плечами Ма Жун и повернулся к Цзяо Таю: — Долго он не протянет.

— Я хотя бы прикончил эту шлюшку Су-нян! — прохрипел А Кван. — Спать с новым дружком, да еще в постели хозяина! А по мне, так и на чердаке было отлично!

— Ты немного ошибся в темноте, — сказал Ма Жун, — но этим я тебе докучать не стану.