Брэнсон положил трубку на колени и задумчиво посмотрел на нее.

– И последнее требование, Хендрикс. Самое важное. Поскольку президент временно выбыл из игры, могу я поговорить с тем, кто его замещает?

– Вице‑президент уже в Чикаго. Сейчас он на пути в аэропорт О'Хара.

– Замечательно! Просто замечательно! О большем нельзя и мечтать! Но, боюсь, что кроме него мне придется пообщаться с парочкой членов правительства. Я знаю, что слишком многого требую, но…

– Оставьте ваши детские шутки, Брэнсон! – по голосу Хендрикса чувствовалось, что он устал и с трудом сдерживается. – Полагаю, вы имеете в виду конкретных лиц?

– Членов кабинета будет достаточно. Выдвигая самые неразумные требования, Брэнсон всегда говорил очень убедительно.

– А если такая возможность представится, вы возьмете в заложники и их, и вице‑президента?

– Нет. Можете не верить, но они мне не нужны. Ну как вы не поймете, Хендрикс! Зачем же похищать тех, с кем собираешься вести переговоры? Если похищать парламентеров, то каждый раз придется понижать уровень представительства. Так недолго добраться и до людей вроде вас, – Брэнсон полагал, что шеф полиции захочет прокомментировать последнее утверждение, но Хендрикс промолчал. – Мне нужен госсекретарь.

– Уже в пути.

– Вы, похоже, читаете мои мысли! Откуда он едет?

– Из Лос‑Анджелеса.

– Нам повезло, что он оказался поблизости. Что он там делал?

Участвовал в заседании международного валютного фонда.

– Международного валютного фонда? Но это значит, что…

– Да, секретарь казначейства тоже там был. Он летит сюда вместе с госсекретарем.

Брэнсон положил трубку.

– Ну‑ну! Итак, Питер Брэнсон встречается с госсекретарем и секретарем казначейства! Будет интересно! Я давно мечтал о подобной встрече!

Глава 4

Пол Ревсон очнулся, но не сразу пришел в себя. Ощущения были не из приятных – голова кружилась, веки отяжелели. Ему даже показалось, что он немного оглох. Других последствий от воздействия газа Ревсон не чувствовал. Пол догадывался, что его и других пассажиров отравили. Он отключился сразу же после взрыва, который раздался у ног водителя. Что было потом, он не помнил.

Рядом с ним в кресле сидела, наклонившись вперед, девушка с копной светлых волос. Оглядевшись, Ревсон увидел, что одни пассажиры лежат в проходе, другие сидят на своих местах. Почти все погрузились в забытье в очень неудобных позах. Несколько человек пошевелились – видимо, начали приходить в себя. Ревсон выглянул в окно и не поверил своим глазам. Он прекрасно знал Сан‑Франциско и его окрестности, и сразу понял, что президентский кортеж стоит меж двух башен, почти посредине моста Золотые ворота.

Пол переключил внимание на свою соседку, благо она того стоила. Это была стройная хрупкая красавица. Ревсон подумал, что ей, должно быть, трудно целыми днями носить на плече тяжелый фотоаппарат. Светлые волосы девушки выгорели до такой степени, что их можно было бы назвать платиновыми, но белую кожу загар не тронул. В начале пути соседка успела рассказать Ревсону, что фотографирует модную одежду для журналов и одной из крупных телевизионных компаний. Президента сопровождали в основном мужчины, и было непонятно, что здесь делает эта крошка. Впрочем, этот вопрос можно было задать не только ей – президента часто сопровождали люди, присутствие которых рядом с ним невозможно было объяснить. У красавицы‑журналистки оказалось довольно вычурное имя – Эйприл Венсди. Его можно было прочесть на приколотой у нее на груди карточке. Вероятно, девушке достались лишенные воображения родители, которые не нашли ничего лучшего, как назвать дочку в честь месяца, в котором она родилась.