– Отпечатков не нашли, потому что он изуродовал себе пальцы, – помолчав, сообщил Петер.

– Ты что, издеваешься?! – уставился на него Алекс.

– Нет, – покачал головой молодой коллега.

– Твою мать, – простонал комиссар. – Что за псих?!

– Может, по проституткам ходит? – предположил Петер.

– Думаешь?

– Ну, он же так познакомился с обеими девушками…

– Мысль неглупая, очень даже неглупая, – медленно сказал Алекс. – По проституткам кто только не ходит – вне зависимости от уровня дохода.

– Надо порыть в этом направлении, – заключил Петер.

– Давай, – одобрил его Алекс. – Проверь мужчин, которые получили срок за преступления против неприкосновенности женщин и вообще за насилие: возможно, руку на женщину ему поднимать не впервой…

Петер усердно закивал.

Мужчины замолчали.

На прощание Петер добавил:

– Елена сказала, что он называет ее «Кукла».

– Кукла? – переспросил Алекс.

Любая скорбь тяжела. Но скорбь по собственному ребенку не просто тяжела, это непроглядный мрак, напомнила себе Фредрика, паркуя машину около дома Сары Себастиансон. После разговора с судмедэкспертом из Умео ждать Фредрика больше не могла – она тут же поехала к Саре. Не перебор ли это – заявиться домой к ней в субботу вечером, подумала Фредрика и твердо решила – нет. В данных обстоятельствах – никакой не перебор.

Девушка попыталась подавить поднимающуюся изнутри ярость. Постаралась поставить себя на место Сары и допустить, что у женщины была причина скрывать свое прошлое.

Однако раздражение не проходило – им отчаянно не хватало информации, а Сара холодно и расчетливо утаивала ее от полиции. Мало того, что она осложнила работу над расследованием убийства ее собственной дочери, так еще и не дала им возможности вовремя разобраться с похищением Натали Грегерсдоттер, и погиб еще один ребенок!

Фредрика отчаянно надеялась застать Сару дома одну, иначе ей придется попросить ее родителей оставить их наедине.

Она позвонила в дверь, потом еще раз. Наконец дверь открылась и на пороге появилась Сара – бледная, исхудавшая, с темными кругами под покрасневшими от слез глазами. Раздражение Фредрики тут же испарилось – пришлось посмотреть правде в глаза: эта женщина переживает кошмар наяву, осуждать ее просто невозможно!

– Мне очень неловко, что я приехала без звонка, прошу прощения, – тихим, но твердым голосом произнесла Фредрика, – но мне необходимо поговорить с вами.

Сара Себастиансон кивнула и проводила Фредрику в гостиную. Видимо, у нее ночуют гости – на полу лежало несколько матрасов. Родители не торопились возвращаться в Гётеборг, хотя, к несказанному облегчению Фредрики, дома их, похоже, не было.

– Вы одни? – спросила она у Сары.

– Мама с папой уехали по магазинам, – тихо ответила та, – скоро вернутся.

Фредрика незаметно достала из сумочки блокнот.

– Вы нашли его? – спросила вдруг Сара.

– Вы имеете в виду…

– Я имею в виду Габриэля, – уточнила Сара и посмотрела на Фредрику с такой неприкрытой ненавистью во взгляде, что девушка похолодела.

– Нет, пока не нашли. Он объявлен в розыск по всей стране, и ему заочно предъявлено обвинение… Однако, – помедлив, продолжала она, – он не является нашим подозреваемым по делу о похищении и убийстве Лилиан. Мы уверены, что он не имеет к этому отношения.

– Я тоже не думаю, что он убил нашу дочь, – пристально глядя на Фредрику, сказала Сара.