|
Он трудился самозабвенно, вникал во все детали, ел мало и торопливо и спал прямо на верфи. Специалисты утверждали, что глубокий киль не позволит кораблю развить большую скорость, что две мачты — большая помеха в сражении, а огромные весла нарушают принцип рычага. И вообще, если несколько человек гребут одним веслом, каждый второй обязательно будет волынить. И что за смысл таранить противника над водой? Я не специалист морского дела, я — капитан этого корабля. С моей точки зрения, корабль был неуправляем, неуклюж и неповоротлив. В лучшем случае его можно использовать как баржу в составе хорошо охраняемого конвоя. На боевой фрегат, которому предстояло схлестнуться со стремительными, подвижными и маневренными пиратскими судами — а ими кишат сверкающие воды Тассы, — он никак не тянул. До края света на такой посудине не добраться вовек. Так или иначе, корабль Терсита был крепок и надежен. С берега он смотрелся настоящей громадиной. Выбирая место для строительства, Терсит учел все: нос корабля смотрел в сторону Коса и Тира, туда, где находился край света. — Глаза еще не нарисованы, — заметил я. — Корабль не живой. — Нарисуй, — пожал плечами Самос. — Это должен сделать Терсит, — возразил я. — Он строил корабль. Если у корабля нет глаз, значит, он слеп. Горианские моряки относятся к своим судам, как к живым существам. Некоторые считают это предрассудком. Между тем в море люди часто ощущают присутствие некой скрытой и необъяснимой реальности. Моряки не могут да и не считают нужным рассказывать о своих впечатлениях. Мне тоже приходилось испытывать нечто подобное. Как правило, это ощущение возникает ночью, когда на палубе никого нет, а в небе тускло сияют горианские луны. Кажется, что корабль, море и весь мир — живые существа. На Горе окружающий мир воспринимается живо и чувственно, в отличие от рациональной, всезнающей Земли. Природа говорит только с теми, кто готов ее слушать. Как бы то ни было, на Горе корабли считаются живыми существами. Иначе моряки не любили бы их столь сильно. — Корабль готов отправиться на край света, — настойчиво повторил Самос. — Тебе не кажется странным, — сказал я, — что послание пришло именно сейчас, едва завершилось строительство? — Кажется, — кивнул Самос. — Это действительно странно. — Кюры хотят, чтобы мы отправились на край света. — Наглое зверье! — Самос стукнул кулаком по низкому столику. — Они бросают нам вызов. — Похоже, — произнес я. — Мы долго и безуспешно искали с ними встречи. Мы не знали, где они могут быть. И вот, словно в издевку над нашей несостоятельностью, они сообщают свои координаты. Мы здесь! Давайте, недоумки, попробуйте до нас добраться! — Верно, — кивнул я. — Ты не веришь в их сообщение? — нахмурился Самос. — Не знаю, — ответил я. — Они нас провоцируют. Для них война — это развлечение. — Возможно. — Пора действовать, — решительно произнес Самос. — Ты должен немедленно отправиться на край света. Найти там Безухого и уничтожить его. — До сих пор ни один человек не вернулся с края света, — заметил я. — Боишься? — Почему, — спросил я, — они адресовали свое послание именно мне? — Кюры тебя знают. |
