Поэтому он не мог позволить себе рискнуть высказать ребяческое мнение по поводу того, чем могут быть эти осколки.

В коридор вступил целый отряд служителей в мундирах. Некоторые принялись рассеивать все еще гудящую толпу, в то время как другие приступили к интенсивному изучению трупа.

Один маленький, очень темнокожий человек небрежно взглянул на органические остатки, а затем быстро подошел и встал перед падре.

– Здравствуйте, Намото.

– Сэр, – признал падре, с таким большим почтением в голосе, что Флинкса вытянуло из его собственных личных мыслей любопытство к новоприбывшему. – Он был хорошо замаскирован.

– ААнн, – заметил невысокий пучок психической энергии. – Они набрались сверхъестественной смелости, раз пытаются просунуть одного из своих сюда. Хотел бы я знать, какая у него была цель?

У Флинкса имелась одна мысль, но она составляла часть информации, которую он предпочел бы не открывать. Пусть эти блестящие церковники догадаются сами. После того как он отберет у Чаллиса потерянную часть самого себя, он сообщит им свои догадки. Не раньше.

Пока новоприбывший разговаривал с Намото, Флинкс вернул свое внимание к рою специалистов, изучавших труп. Он не впервые встречал рептилиеподобных ААннов, хотя и впервые во плоти.

Между Содружеством челанксов и обширной звездной империей ААннов существовало непрочное перемирие. Но это не мешало рептилиям нащупывать при каждом удобном случае слабые места в человеко‑транксийском союзе.

– Кто разоблачил его маскировку?

– Я, сэр, – проинформировал его Флинкс, – или скорее, мой приятель, Пип.

Он нежно погладил гладкую треугольную голову, и глаза мини‑дракончика зажмурились от удовольствия.

– Откуда, – указующе спросил Намото, – змей узнал?

Он повернулся к своему начальнику и добавил для пояснения:

– Мы в то время находились в отделе генеалогии, сэр. На полпути через комплекс.

Ответ Флинкса шел по тонкой линии между правдой и увиливанием от нее. Однако то, о чем он умалчивал, было важнее того, что он сказал.

– Мини‑дракончик может чувствовать опасность, сэр, – гладко объяснил он. – Пип – эмпатический телепат, и мы живем вместе достаточно долго, чтобы развить особую связь. Он, очевидно, почувствовал, что ААнн представлял угрозу, хотя и отдаленную, для меня и прореагировал соответственно.

– Очевидно, – уклончиво пробормотал себе под нос коротышка. Он повернулся лицом к молодой транксийке. – Каким образом попали в это вы, падре‑элект?

Она перестала чистить антенны и вытянулась почти по стойке смирно.

– Я находилась на дежурстве у лифта, сэр. Я думала, что он – человек. Он подошел ко мне и сказал, что должен спуститься на Командный уровень.

"Спуститься на", – в мозгу Флинкса начал вырисовываться некий неясный образ.

– Я поинтересовалась, почему он просто не воспользовался своим пропуском в лифт. По идее, никому без пропуска не позволили бы и добраться до сюда. У него он имелся, и он показал его мне. Он настаивал, что либо тот не срабатывал, либо приемник лифта был не в порядке.

Она опустила глаза.

– Я полагаю, мне следовало бы тогда что‑то почувствовать, но я не почувствовала.

– Откуда вы могли знать? – утешающе сказал Намото. – Как вы сказали, он же добрался досюда. Однако его личина была недостаточно хороша, чтобы одурачить компьютер безопасности лифта.

– Так или иначе, – продолжала она, – я попробовала свой собственный пропуск на лифте N1 , и тот отреагировал превосходно. Затем я попробовала его пропуск, и компьютер даже не включил надписи "Признан". Поэтому он попросил меня вызвать ему лифт.