– Да, я слышала о твоем назначении в Совет. Анакин, я так горжусь тобой.

 Скайуокер поднял голову, нахмурившись. Зачем ей понадобилось говорить об этом?

 – Нечем тут гордиться,- сказал он.- Обычные реверансы Совета и канцлера. А я просто вляпался в самую середину.

 – Но быть избранным в Совет в твоем возрасте…

 – Меня засунули в Совет, потому что у них выхода не было. Потому что канцлер им приказал, а ему Сенат отдал контроль над джедаями,- голос его понизился до басовитого рыка. - И потому что они думают, будто сумеют воспользоваться мной против него.

 Взгляд Падме стал необычно далеким и задумчивым.

 – Против него? - повторила она.- Джедаи не доверяют канцлеру?

 – Ерунда. Мне они тоже не доверяют,- губы Анакина сложились в горькую тонкую линию.- Мне отдали кресло в Совете, но и только. Магистром меня не сделали.

 Падме вернулась в реальность и улыбнулась.

 – Терпение, любимый. В свое время они поймут, на что ты способен.

 – Они уже поняли, на что я способен. И боятся моих способностей,раздраженно произнес Скайуокер. - Но дело даже не в этом. Как я сказал, политические игры.

 – Анакин…

 – Я не знаю, что происходит с Орденом, но что бы это ни было, мне это не нравится,- он покачал головой.- Эта война разрушает все, что поддерживала и за что выступала Республика. За что мы сражаемся, а? Стоит ли оно того?

 Падме грустно кивнула, отошла прочь.

 – Порой даже я спрашиваю, на правой ли мы стороне.

 – Правой ли стороне?

 То есть все мои поступки - впустую? Он продолжал хмуриться.

 – Ты не серьезно.

 Падме отвернулась и теперь обращалась, скорее, к пространству за перилами, невидимым зрителям.

 – Что, если демократии, за которую мы сражаемся, более не существует? Что, если сама Республика стала тем самым злом, против которого мы боремся?

 – Ну вот, все сначала,- Анакин, все более раздражаясь, отмахнулся от ее слов. - Я слышу эту чепуху со времен Геонозиса. Не думал, что придется выслушать ее от тебя.

 – Несколько секунд назад ты говорил то же самое!

 – Где была бы Республика без Палпатина?

 – Я не знаю, - призналась она. - Но не уверена, что там было бы хуже, чем здесь.

 Все опасности, все страдания, все убийства, все мои друзья, отдавшие свои жизни?.. Все - впустую? Анакин сдержал норов.

 – Все жалуются, что у Палпатина слишком много власти в руках, но никто ничего не предлагает. Кому вести войну? Сенату? Ты в Сенате, ты знаешь этот народ… скольким из них ты доверяешь?

 – Я знаю только, что все идет неправильно. Наше правительство движется не в том направлении. Ты сам это признаешь, ты сам только что это сказал!

 – Я говорил другое. Я просто… устал, вот и все. От всей этой политической дряни. Иногда я предпочел бы вернуться на фронт. Там по крайней мере я знал, где плохие ребята, а где хорошие.

 – Я начинаю опасаться,- ответила Падме,- что, возможно, знаю, кто плохой парень здесь.

 Скайуокер прищурился.

 – Ты говоришь как Сепаратист.

 – Анакин, всей Галактике известно, что граф Дуку мертв. Самое время дипломатическим способом решать конфликт, а вместо этого мы воюем еще интенсивнее! Палпатин - твой друг, он прислушается к тебе. Когда встретишься с ним, попроси его во имя простых правил хорошего тона прекратить огонь…

 У Скайуокера окаменело лицо.