(Положили Вильсону последний заклеп

         на его механический доспех,

         шлем ему бронированный возвели на лоб,

         и к Ивану он гонит спех.)

         Чикагцы

         себя

         не любят

         в тесных улицах площить.

         И без того

         в Чикаго

         площади самые лучшие.

         Но даже

         для чикагцев непомерная

         площадь

         была приготовлена для этого случая.

                  Люди,

         место схватки орамив,

         пускай непомерное! —

         сузили в узел.

         С одной стороны —

         с горностаем,

         с бобрами,

         с другой —

         синевели в замасленной блузе.

         Лошади

         в кашу впутались

         в ту же.

         К бобрам —

         арабский скакун,

         к блузам —

         тяжелые туши битюжьи.

         Вздымают ржанье,

         грозят рысаку.

         Машины стекались, скользя на мази.

         На классы разбился

         и вывоз

         и ввоз.

         К бобрам

         изящный ушел лимузин,

         к блузам

         стал

         стосильный грузовоз.

         Ни песне,

         ни краске не будет отсрочки,

         бой вас решит – судия строгий.

         К бобрам —

         декадентов всемирных строчки.

         К блузам —

         футуристов железные строки.

         Никто,

         никто не избегнет возмездья —

         звезде,

         и той

         не уйти.