Отец быстро повернулся лицом ко мне.

     - Ты говоришь,  как хренов консультант из магазина, - ответил  он.  - И

мне тоже жаль,  что  я  несчастен, Адриан,  но  знаешь, что сказал Фрейд  по

поводу счастья?

     - Нет, - признался я, - я последователь Юнга.

     Отец приподнялся на локте.

     -  Фрейд  написал,  в  "Ридерз дайджест": "Для счастья нужно  две вещи:

Любовь и Работа", а у меня больше нет ни того, ни другого.

     Рот его скривился, и он снова уткнулся лицом в стену.

     -  Ну  спасибо  тебе, Джордж, - с  едким сарказмом сказала мама. -  Моя

любовь, значит, не в счет, да? - В ее глазах стояли слезы,  грозя хлынуть на

щеки черной тушью. - Тони  Блэр даст тебе работу,  Джордж, а с любовью мы уж

как-нибудь разберемся. -  Она повернулась ко  мне  и понизила голос:  -  Под

словом "любовь" он подразумевает секс.  - Мама наклонилась и поцеловала отца

в лысину. - Мы еще раз сходим к тому сексологу, правда?

     Я встал и бочком направился к двери, жалея о том, что спровоцировал эту

Опра-подобную семейную исповедь. Уильям протянул мне руку, и мы вместе вышли

из комнаты, но, увы, я все-таки успел услышать слова отца:

     - Я не позволю, чтобы мне в хрен делали уколы, Полин.

     - Кто такой Хрен? - заинтересованно спросил Уильям, когда мы спускались

по лестнице.

     Одна из "Спайс герлз" - по-моему, Эмма - гладила на кухне юбку размером

с  почтовую марку какой-нибудь африканской страны. То была Рози,  моя родная

сестра.

     - Как дела с домашними заданиями? - спросил я.

     - С какими на фиг домашними заданиями? - хихикнула Рози.

     Я счел  своим  долгом напомнить сестре  о  том, сколь  важно  серьезное

отношение  к экзаменам  на аттестат  о среднем образовании. Похоже, родители

Рози  слишком  заняты реставрацией своей  одряхлевшей  сексуальности,  чтобы

позаботиться  об образовании дочери. Но не добрался я и до кульминации своей

речи,  как Рози вышла из  себя и шваркнула утюг на гладильную доску.  Сквозь

шипение пара она прокричала:

     -  Расслабься,  чувачок,  у  меня  с  этими  трехаными  экзаменами  все

схвачено, понял?

     - Прошу тебя, - сказал я, - не ругаться в присутствии Уильяма.

     - "Треханый"  - это не  ругательство,  скотина ты долбанутая, - сказала

Рози.

     Нарочито спокойным  тоном  я  указал ей,  что утюг вот-вот  прожжет так

называемую  юбку. Рози схватила  утюг и поставила  его на попа.  Облако пара

окутало ее лицо,  и я вспомнил ужастик о  женщине-убийце, которая озверела в

нью-йоркской сауне.

     Я смотрел, как  сын уплетает третью миску кукурузных хлопьев, и пытался

вспомнить, был ли и  я в подростковом возрасте таким же несносным, как Рози.

Но  честное  слово,  дорогой  Дневник,  у  меня  нет  сомнений,  что  я  был

жизнерадостным  парнишкой,  вежливым, внимательным  и крайне  общительным.