– Значит, ты решил активно помогать нам? – холодно поинтересовался принц.

– Мне, вообще‑то, не приходится выбирать, сэр, – пожал плечами Флэндри. – Я в любом случае останусь пленником, если только не сумею завоевать доверие. А единственный путь добиться этого – добровольное сотрудничество.

– А как же твой собственный народ?

– Человек прежде всего хочет жить, сэр. Неспокойное сейчас время.

Сердик с презрением скривил рот.

– Я почему‑то был о тебе лучшего мнения, – произнес он, – но, в конце концов, чего можно ждать от представителя человеческой расы? Все вы готовы на любое предательство ради собственной выгоды.

– Разве не этого вы от меня хотели, сэр? – с неподдельным удивлением спросил Флэндри.

– Да‑да, все правильно. Идем со мной. Но держись на расстоянии – меня от тебя слегка тошнит.

Они поднялись к огромному серому замку, вознесшему свои витые остроконечные башни над городом, и вскоре Флэндри была предоставлена аудиенция у самого короля Шотлании.

В огромном слабо освещенном зале, увешанном знаменами и древними щитами, было довольно прохладно, несмотря на несколько пылавших костров. Пенда сидел в конце помещения, кутаясь в шубу и поеживаясь на непомерно большом троне с резными драконами. Он походил на своего старшего сына – та же суровость, те же белесоватые глаза, лишенные, правда, его цепкой проницательности. «Крепкий мужик, – подумал Флэндри, – сильный, безжалостный, но вряд ли большого ума».

Сердик сел справа от отца. Королева стояла слева, поеживаясь в сырой прохладе зала, а по обеим стенам выстроились гвардейцы. Отблески огня играли на их латах, шлемах м алебардах; они казались ожившей легендой, но, впрочем, Флэндри тут же отметил, что у каждого на поясе был бластер.

Присутствовали также увенчанные сединами генералы и советники, аристократы, явившиеся с визитом, а также несколько младших сыновей Пенды. Некоторые из посетителей были представителями других рас, и отношение к ним было несколько пренебрежительным. Во всяческих зеваках, бардах, танцорах и снующих туда‑сюда рабах тоже недостатка не было. Если не принимать во внимание размеры – и исходящую отсюда угрозу, – это был типичный двор повелителя варваров.

Флэндри преклонил колено как полагается, но тут же выпрямился и посмотрел в глаза королю. Его положение было не очень определенным; официально он пленный раб Сердика, а реально – кто? И кем ему суждено стать со временем?

Пенда задал несколько самых тривиальных вопросов, а затем медленно произнес:

– Ты должен будешь побеседовать с присутствующим здесь генералом Нартеофом, главой нашей разведки, и рассказать ему все, что знаешь. Можешь также вносить предложения, если захочешь, но помни, что тайные намерения будут непременно раскрыты и повлекут за собой суровое наказание.

– Я буду честен, ваше величество.

– Разве есть честные терране? – бросил Сердик.

– А вот хотя бы я, – не смущаясь ответил Флэндри. – Пока мне платят, я служу верой и правдой. Так как я уже не нахожусь на содержании у Империи, то ничего не поделаешь – приходится искать нового хозяина.

– Я не уверен, что от тебя будет большая польза, – сказал Пенда.

– Мне кажется, что будет, ваше величество, – смело возразил Флэндри. – Причем даже в мелочах. Вот в этом восхитительно украшенном зале, например, так холодно, что руки немеют и приходится надевать шубу. Я же запросто мог бы показать вашим техникам, как установить отопительную систему, от которой здесь будет тепло как летом.

Пенда вскинул густые брови. Сердик откровенно усмехнулся:

– Типичные терранские фокусы.