Эта история нашла неожиданное продолжение в кабинете у Вадима. Виолетта где-то по дороге задержалась и влетела в комнату на несколько минут позже меня с возгласом:

— Представляешь, Агнесса, Антон Иванович нашелся!

Мужчины с трудом воспринимают женскую логику, даже если они психоаналитики. Мы с Виолеттой потратили минут пять, чтобы объяснить Вадиму, что к чему. Наконец он врубился, и на лице его появилась широкая улыбка.

— Я, кажется, понял, о ком идет речь. Этот Антон Иванович, между прочим, даже доктор наук, правда, химических. А эта ваша знакомая — она не сказала вам, Виолетта, сколько баксов запросил с нее за информацию Никита?

— Насколько я понимаю, этот Антон Иванович лечит бесплатно и поэтому сохранил свой дар…

— Да, он не берет, и Никита не берет, а вот тот, кто достает адрес Антона Ивановича, — вот он-то берет, и никак не меньше тысячи баксов. Этих мазуриков тут все знают. Аферу эту придумал Никита. Он одно время подвизался здесь в роли экстрасенса, но, очевидно, физиономией не вышел, заработки у него были не такие, на какие он рассчитывал. Тогда он и вытащил этого Антона Ивановича — профессор, доктор наук, нищета постсоветская. По-моему, Антон Иванович — отец Никитиного приятеля. Сначала он смущался, но деньги были нужны, а потом он вошел во вкус и даже поверил, что у него есть способности. Работают они так. Антон Иванович отлавливает на троллейбусных остановках самых усталых и замученных женщин, приводит их на дом к Никите, усаживает в кресло и начинает делать пассы. Внешность у него сугубо интеллигентная, располагающая, женщина сидит в кресле и полностью расслабляется — может быть, в первый раз за много месяцев, — и, естественно, ей становится хорошо. Так ее ловят на крючок. Дальше психологически все рассчитано очень точно. Чтобы найти Антона Ивановича, потенциальной клиентке надо прийти не раз и не два. Чем больше усилий она прилагает, тем больше у нее мотивация — если перевести это на нормальный человеческий язык, ей все сильнее хочется его найти. И наконец через целый ряд посредников ей это удается. К этому времени она уже согласна на все, и тысяча баксов кажется ей мелочью. Она готова продать последнее. Раз в месяц Антон Иванович действительно отправляется в свое имение в какую-то Тмутаракань, кажется, в Тверскую губернию, и занимается там целительством абсолютно бескорыстно — деньги он отвергает с ужасом.

Тут Виолетта вскочила и куда-то понеслась: мы с Вадимом понимающе переглянулись. Вернулась она очень скоро и тихо подтвердила:

— Все верно, тысяча баксов.

Впрочем, все эти экстрасенсы и ясновидящие превратились у Виолетты во вполне безобидное хобби. К психоанализу же, к моему удивлению, она отнеслась всерьез. Она без конца меня расспрашивала о психоанализе, о Фрейде и Юнге, о глубинной психологии и прочих умных материях. Правда, ее интерес к этим проблемам был весьма специфическим. Так, она меня спрашивала:

— А правда, что Фрейд женился девственником?

— Как звали любовницу Юнга, ну ту, еврейку из России?

— Из-за чего Фрейд поссорился с Адлером?

Я смеялась и отвечала, как могла, вспоминая, как я учила с учительницей английский язык в детстве — она обожала сплетни, и поэтому уже в весьма юном возрасте я знала, сколько раз женаты были известные английские писатели и какие скандалы были с ними связаны. Так как говорили мы с ней по-английски, то я знала язык не в пример лучше, чем мои сверстники, сдававшие стандартные темы по учебнику.

Виолетта не дошла до того, чтобы знакомиться с трудами самого Фрейда (впрочем, по некоторым ее репликам я поняла, что кое-что она все-таки прочла раньше), но однажды она достала из сумочки роман Эрики Йонг «Страх полета» и спросила, читала ли я эту книгу.

— Да, в оригинале.